Пылающий берег - стр. 25
Анна очень осторожно оглядела Майкла, а потом неохотно признала:
– У него хорошие глаза, но я все равно ему не доверяю… ох, ладно, но если только он…
– Мэм, – заговорил наконец Майкл, – вашей добродетели ничто не угрожает рядом со мной, торжественно клянусь вам в этом. Как вы ни восхитительны, я сумею совладать с собой.
Сантэн развернулась в седле и уставилась на него, а Анна отступила в изумлении, а потом восторженно захохотала.
– Он говорит по-фламандски!
– Вы говорите по-фламандски! – обвиняющим тоном повторила Сантэн.
– Это не фламандский, – возразил Майкл. – Это африкаанс, южноафриканский голландский.
– Это фламандский! – заявила Анна, подходя к нему. – А любому, кто знает фламандский, рады в этом доме.
Она протянула руку к Майклу.
– Поосторожнее, – встревоженно предупредила ее Сантэн. – Его плечо…
Она соскользнула на землю, и женщины вместе помогли Майклу спуститься и повели к двери кухни.
В этой кухне дюжина поваров могла бы приготовить банкет для пяти сотен гостей, но сейчас лишь в одной из плит горел скромный огонь, и Майкла усадили на табурет перед ним.
– Принеси-ка твою прославленную мазь, – распорядилась Сантэн.
Анна поспешно ушла.
– Так вы фламандка? – спросил Майкл.
Он был в восторге от того, что языковый барьер рухнул.
– Нет-нет…
Сантэн уже схватила огромные ножницы и принялась срезать обгоревшие остатки рубашки с ожогов Майкла.
– Нет, просто Анна с севера, и она стала моей няней, когда мама умерла, а теперь она считает себя моей матерью, а не просто служанкой. Она учила меня своему языку еще с колыбели. Но вы, вы-то где ему научились?
– Там, откуда я приехал, на нем все говорят.
– Замечательно, – кивнула Сантэн.
Майкл не понял, что она подразумевала, потому что девушка не отводила глаз от ножниц.
– Я вас ищу каждое утро, – тихо произнес он. – Мы все так делаем, когда отправляемся в полет.
Сантэн промолчала, но Майкл увидел, что ее смуглые щеки снова приобрели тот чудесный румянец.
– Мы зовем вас счастливым талисманом, ангелом удачи, l’ange du bonheur…
Сантэн засмеялась.
– А я вас называю le petit jaune, желтым малышом, – ответила она.
Желтый «сопвич»… Майкла охватило ликование. Она знала именно его!
А Сантэн продолжила:
– Я жду, когда все вы вернетесь, и пересчитываю моих цыплят, но они так часто не возвращаются, особенно новенькие… И тогда я плачу и молюсь за них. Но вы и тот зеленый всегда возвращаетесь, и я радуюсь за вас.
– Вы так добры… – начал было Майкл, но тут вернулась из кладовой Анна с глиняным кувшином, от которого пахло скипидаром, и настроение упало.
– А где папа? – спросила Сантэн.