Пьяное лето (сборник) - стр. 21

– Его похоронили бесплатно. Когда директор кладбища узнал, что умер Петрик, он на свои деньги заказал ему гроб. И даже цветы были. Я не был на похоронах, но мне рассказывали об этом. Если бы он не был литературным героем, его бы так не похоронили. И это благодаря мне, – с гордостью добавил Коля. – Так бы и закопали его где-нибудь в общую могилу. А теперь знакомые собирают ему на памятник, где будет написано моими словами: «Петрик – вечная подножка». Вот к чему приводит настоящая литература! – уже с явной насмешкой сказал мне великий народный писатель. И напрасно ему было что-нибудь говорить о разных достоинствах литературы, о ее предназначении и разнообразных течениях. В последнее время он уверовал, что после смерти ему в Рамбове поставят памятник. И хотя мэр Рамбова, по его словам, обещал ему поставить памятник на куртине, в скверике напротив Дома Культуры, в последнее время великий народный писатель мечтал стоять рядом с Меншиковым, памятник которому еще не поставлен в Ораниенбауме.

Знакомый скульптор, бывший заслуженный деятель культуры Узбекистана, вылепил в миниатюре Колин скульптурный портрет из глины во весь рост. Только постановку ног он не сумел уловить и точно оформить. Когда народный писатель идет по Рамбову, (а он ходит быстро, когда в одиночестве), он загребает своими вологодскими лапами внутрь, чеша по улице наподобие снегоуборочной машины, загребающей своими лопастями снег.

– Ищи металл, – сказал ему заслуженный деятель культуры Узбекистана. – Я отолью тебе памятник во весь рост. А найдешь на Меншикова, и Меншикова отолью.

Как известно, Ораниенбаум непосредственно связан с именем Меншикова. Дворцы и парки были заложены при Меншикове. А канал, идущий с залива, позднее заболоченный и наполовину засыпанный, подходил прямо к Меншиковскому дворцу и был построен в баснословно короткое время. Несколько тысяч рабов вручную вырыли сию утеху для увеселения господ. Как это всегда бывало в России, ждали приезда высшего начальства в лице государя. Петр Первый должен был приплыть на корабле прямо ко дворцу и поэтому была такая большая спешка. И, разумеется, опять же, как это часто бывает в России, государь не соизволил приехать.

– Это потому памятник Меншикову в Ораниенбауме не поставили, – сказал я, – потому, что он был великий жулик и казнокрад.

– Глупой ты, Алексеев, – сказал великий народный писатель. – Ты всегда не отличался умом. Ничего так просто в истории не бывает. Я знаю причину всему этому. Не случайно я недавно ездил в Эрмитажную библиотеку. А кроме того, интересовался этим вопросом у искусствоведов в Меншиковском дворце в Питере, на Неве. Под большим секретом они мне все и рассказали, – говорил многозначительно Коля.