Путешествие в полночь - стр. 29
Маска остановил ее, пробежал взглядом по буквам и сказал:
– Не открывайте.
– Почему?
– Мы не знаем, кто это.
– Я знаю, – фыркнула Шныряла. – Синюшный тип, которого запихнули в стеклянную коробку. Больно он нам нужен!
– Нет, – прошептала Санда. – Я… кажется, догадалась. – Она уставилась на Маску расширившимися глазами. – Проигравший.
Шныряла приподняла губу, обнажая желтоватые клыки:
– Чего?
Тео понял, что она имеет в виду, и по его спине побежали мурашки.
– Помните договор? – продолжила Санда. – «В случае проигрыша жизнь переходит в полное владение Смерти». И его глаза! Только посмотрите!
– Мерзкие зенки, – окрысилась Шныряла. – Чего он таращится? Гадость! А ну отвернись, уродец!
Она забарабанила по стеклу, и взгляд мальчишки стал испуганным. Ужасающе медленно, словно преодолевая сопротивление загустевшего бетона, мальчик чуть отклонился в сторону.
– Не надо! – Санда хотела остановить Шнырялу, но та ее оттолкнула, и девушка развернулась к Тео и Маске. – Послушайте! Кобзарь… он ведь тоже продал сердце смерти? Помните легенду, она выманила его обманом! Сделала Кобзаря рабом, он сам говорил! А если разноцветные глаза – метка Смерти?
– Бред! – фыркнула Шныряла. – Ты башкой стукнулась?
– У нас была девочка во дворе, – с жаром заговорила Санда. – Она родилась с разными глазами. И знаете что? Ее называли меченой! Говорили, ее отметил дьявол! Ребята, даже взрослые боялись, а потом… – Санда осеклась, вспомнив что-то ужасное, и задрожала. – Он раб Смерти! Она закрыла его там, потому что… потому что он проиграл в Макабр!
Повисла зловещая тишина. В сумрачном зале стало еще темнее, словно луна скрылась за облаком, и золотые сполохи на кучах и башнях из сокровищ окончательно потухли. В тенях чудились страшные существа. Прозрачная рука игрока с витража, держащая меч, казалась не просто рукой… а костями, лишенными плоти…
– Он слишком мал для игры со Смертью, – наконец сказал Маска.
– Мы ненамного старше! – вспылила Санда и обернулась на мальчика.
Тот моргнул два раза, и Санда охнула.
– А если бы тебя посадили в коробку? – закричала она, сжав кулаки и резко повернувшись к Маске. – Если бы ты проиграл в Макабр? Что бы ты чувствовал, если бы окаменел? Это хуже, чем в тюрьме.
Казалось, Маска заколебался. В его холодных глазах мелькнула искорка, но тут же потухла, и Тео наконец понял. Маска не испытывает эмоций. Вообще. Потому что он… «не совсем человек», – с трудом закончил мысль Тео.
– Это не наше дело, – отрезал Маска и выпрямился во весь рост.
Стало ясно: если Санда попытается открыть стеклянный куб, он ее остановит.