Путь с войны - стр. 9
– Просто история, – примирительно сказал Ырысту.
– Не-ет! Ты меня говоришь в людоеды. Как бы я и не лучше немцев. Не лучше? Я к ним пришел? А ты знаешь, что я в гражданскую… Да что я? Я-то тогда уже отщепился. А тятька мой, – Кириллов резко перекрестился двумя пальцами. – Он в жизни не матюгнулся, не ударил никого. Оружия в руки нельзя даже. Охотничье только. У меня до седьмого колена все староверы-беспоповцы! Что, людоеды?
– Не кипятись ты. И не в упрек. И не тебе. Я знаю, какие староверы. Или у нас кержаков нету? Полная долина кержаков-то.
– А ты веру не трогай, – уже спокойно сказал Кириллов. – Это надо смотреть у кого железная баба бог. Уж у кого идолы, так у нас не идолы.
Замолчали. Ырысту достал папиросу, Кириллов бросил ему коробок. Бардин, прикурив, бросил обратно.
– Давят ваших? – спросил Ырысту.
Кириллов вздохнул, поднял мешок с пола на стол, выбросил в угол кукушку из часов.
– Я-то изгой с девятнадцатого года. Религиозный дезертир, так один умник назвал. Бес попутал с этим коммунизьмом. А община… В тайге они. Был я в том скиту, да не пустили. Эх, язви вас в душу! – тряхнул седой головой солдат. – Давят, говоришь? Я так думаю, тех, кто верует в Бога Христа, что даже оружия не признает, их и советская власть давит, и при царе гоняли. И будут. Всегдашнее дело, Россия. А потому что Родину, бля, надо защищать. Надо!
Белый кот за окном кивнул в знак согласия и, взмахнув хвостом, спрыгнул с карниза.
В это время в квартиру вернулся Жорка, следом за ним вошел лейтенант Шубкин, плакатного вида командир: чеканный профиль, флотская выправка и подбородок сияет, отражается в сапогах. Только глаза неуверенно бегают по сторонам, что несколько портит образ.
При появлении офицера Ырысту изобразил попытку встать с кресла, но Шубкин махнул рукой в жесте: «сиди».
Кириллов передал лейтенанту найденные бумаги, Шубкин принялся читать, близоруко щурясь. А Жорка вприпрыжку встал у стены, поднял жестяную кукушку, стал вертеть ее в руках.
– Я, откровенно говоря, немецким разговорным слабо владею, – произнес Шубкин, шелестя листами. – Но можно сделать вывод о личной переписке. М-м, если не успеешь, милый Йохан, это… ценность для русских, – он убрал бумаги. – Разберемся. Теперь! – Шубкин откашлялся. – Солдаты, друзья. Вот и настал тот день, когда наши доблестные войска добивают фашистскую гадину в его логове. И наше подразделение вносит свою посильную лепту. Вы, товарищи Кириллов, Бардин, Моисеев, отправляетесь в распоряжение старшины Мечникова. Взвод в настоящее время находится дальше по улице в одном из домов, вы увидите по флагу на крыше.