Путь с войны - стр. 37
– Придется ползти по-пластунски, – сказал Ырысту. – Полями, лесами.
Дезертир и изменник. Предатель, типа власовцев. Надо же! Вспомнилось из позднего детства, как приехали они с Эркин-аха в город что-то покупать. Хомуты, однако, ну и так по мелочи. Ехали в телеге мимо главного здания, на крыше которого волнами рдело красное знамя. Близился Первомай, с лицевой стороны на горкоме висели огромные портреты вождей государства.
– Вон тот, – показал дядя Эркин на один из портретов. – Приезжал к нам на фронт. Мы атаковать собирались, а он устроил митинг. Точно не помню, но смысл в том, что уходите, ребята, с линии фронта, у вас есть оружие, надо бить своих буржуев внутри то есть. Грабь награбленное, в общем. Превращай войну в войну гражданскую. Так и не атаковали, австрийцы тогда прилично продвинулись.
Ырысту посмотрел на портрет и подумал: дурак какой-то. Хомуты тогда не купили, НЭП свернулся, все пропало.
Сейчас, в сорок пятом году Ырысту Бардин не хотел бы превращать войну международную в войну гражданскую. Винтовку с собой с фронта не взял, только добытый Вальтер. Интересно, какую такую военную тайну с собой прихватил? Вернуться и покаяться? Можно даже не возвращаться, в первую же комендатуру явиться. Сказать, что… Блять! Сказать-то нечего! Опять включить дурака, моя твоя не понимай. Напирать на то, что чуть ли не с первого дня на войне. Множество наград, многая польза привнесена. А так и так шлепнут. По законам военного времени. Какая несправедливость – видеть судьбу других людей, не представляя свою.
Жорка болтал под шум мотора, улыбался так, что отрывались бинты от головы. Хорошим он будет артистом, подумал Ырысту. Или режиссером. Творческий человек, вон как по-своему понял роман о трех мушкетерах: дружба важнее присяги. И не только этот роман, еще он пересказывал одну популярную повесть следующим образом. Жила-была в одной деревне одна бабка, это где-то сороковой год. Бабке надо было почистить бочку, соскрести коросту. Да не с бабки, с бочки! Короче, сливает она двести ведер воды, думает – завтра буду чистить. Наутро встает, глядь, а бочка опять полная. Ах, нечистая сила, крестится бабка. По соседству жил дедок, лет под сто, но крепенький. Ему внуки все лето наваживали дрова, он говорит: высыпайте сюда, возле бани, чтобы баню топить, далеко не ходить. А на утро просыпается – дрова за сараем сложены, довольно далеко от бани. И давай дед материться, да полена перетаскивать. Это шустрила команда Тимура. Подростки-вредители. А потому что, не просят – не помогай. Только навредишь. Так они чего учудили? Они нарисованными звездами пометили дома, где проживали семьи красноармейцев. Представляешь? А потом в поселок просочились финские диверсанты и вырезали всех к чертовой матери. Это в повесть не вошло, но было именно так. А потом этот трюк в Белоруссии применили. Там кто-то помечал дома, где жили родственники партизан, а потом приходили полицаи и…