Путь искушения - стр. 26
Когда бабушка, в халате и войлочных домашних валенках оказалась сидящей на свободном стуле, рядом с нагом-охранником, а сам наг превратился в сводную сестру, которая презрительно сообщила, что за бабулей и без её, Мишель, соплей, есть кому присмотреть, Мишель помотала головой, поняв, что опять заснула наяву.
«Вроде бы… у меня должны быть какие-то права… Последний звонок там, или что-то в этом роде… Жаль, что я не знаю местные законы, – тянулось в голове Мишель. – И какое наказание здесь за убийство…»
Последняя мысль прозвучала почему-то голосом фурии и Мишель снова встрепенулась.
Во время войны во Вьетнаме взятых в плен американских лётчиков, пытали «отсутствием сна». Пленных привязывали или приковывали к стулу и заставляли сутками сидеть на месте, не позволяя менять позы, при этом не давая спать.
Настоящая ситуация, с перекрестными взглядами федералов, и время от времени чем-то уничижительным, произносимым в её адрес, напоминала Мишель уроки истории. И эта невозможность облокотиться… так, что приходилось сидеть, сжавшись в комок, поставив локти на колени, ощущая всем телом вес собственной беспомощности и какой-то безысходности…
Некстати вспомнилось, что в американском лагере Гуантанамо в двухтысячных к заключённым применялась пытка музыкой – лишение сна и покоя при помощи громкой продолжительной музыки, и эта мысль почему-то вызвала временное облегчение: Мишель от души порадовалась, что здесь хотя бы тихо, не то, что в коридоре, по которому её вели, где из-за решеток вдоль стен к ней тянулись все эти страшные руки…
«Главное, дождаться утра», – думала Мишель.
Заури наверняка забьёт тревогу… Пойдёт к декану, если нужно, к ректору… А может, её даже не заберут из академии, правда, в её мире так бы и сделали… Как поступят в этом, она не знала. Оставалось только содрогаться от мысли, какое наказание здесь положено за убийство, будет ли следствие, суд, как это отразится на её учебе в Галдур Магинен… Может, для судимых адептов стены Галдур Магинен навсегда закрыты? А может, ей больше не выйти отсюда, и она прибыла в новый мир, только чтобы всю жизнь провести в местной тюрьме?
Хлопнула дверь, и когда Мишель повернула голову, в кабине обнаружился ещё один, оборотень в форме федерала. Она потрясла головой, прогоняя галлюцинацию, но это не помогло, что значит, вошедший был настоящим. Об этом говорили и враз подтянувшиеся охранники, или кто они там…
Подойдя к клетке, в которой сидела Мишель, вошедший представился следователем по её делу и пригласил проследовать за ним.
***
Следователь не просто был раздражён. Он злился. Несложно было догадаться, что, а точнее, кто его злил. Мишель уже десять раз обещала себе собраться, пробовала щипать себя за руки и ноги, отвешивать внутренние оплеухи, но ничего не работало. Усталость была адской, апатия непреодолимой. Хуже всего было то, что она понимала, что сама себя топит, что надо собраться из последних сил, и, что называется, сотрудничать со следствием, но тщетно.