Пурпурный рассвет. Лимон на снегу - стр. 4
– Ну да, заработает. Сколько это уже твердишь? – Подняв с пола клетчатую сумку, старуха поставила ее на сидение и раскрыла. – Герда, я тебе лимончик оставила, вылазий.
Кир повернулся посмотреть, с кем разговаривает бабушка. Из сумки показался маленький бежевый нос, несколько раз дернулся, втягивая воздух, и скрылся обратно. Через мгновение пушистая молния промелькнула по руке и шее бабки и оказалась у нее в ладонях. Горностай схватил передними лапками остаток цитруса и принялся грызть. Лесной протянул руку и притронулся к кончику пушистого уха. Зверек отдернулся и начал верещать на весь автобус.
– Не бойся, он всегда так кричит, когда ему что-то не нравится. – Старуха погладила горностая по пушистой спинке. – Ну все, Герда, успокойся. Нашла вчера на рынке в коробке из-под фиников.
– Как ты могла его найти, если ты просто плод моего воображения? – Потеряв интерес, Кир вернулся к росписи окна.
– Хватит быть таким букой! Плод воображения! Я, кстати, единственная, с кем ты можешь поговорить, ценил бы это, – старуха раздраженно заерзала на кресле. Убрав мешающую сумку, кряхтя и охая, сложила ноги в позу лотоса и откинулась на спинку. – Я тут, собственно, не просто так, мне тебе кое-что показать надо.
Кир повернулся и вопросительно посмотрел. Бабка жутко улыбнулась, обнажив последние пожелтевшие зубы, и ткнула узловатым пальцем прямо в центр лба мальчика.
Мир свернулся в точку и погас, как изображение на телевизоре с кинескопом. Секунд на десять начался "белый шум". Лицо ужалили мириады мелких холодных укусов. Перед глазами закружили тысячи снежинок, сплетающихся в тугие струи пурги. На мгновение показалось, что он на севере, но знакомые здания дали понять, что он в родном селе. Снега много, даже очень. Кир ошарашенно осмотрелся по сторонам и никак не смог сориентироваться. Снег – редкое явлением в этих краях, зимой температура редко опускается ниже пяти. Щупальца холода пробрались за воротник и рукава и погнали стаи мурашек по всему телу. Клубы пара изо рта перекрыли обзор. Сделав пару шагов, чуть не упал. Толстый покров снега, выше колена, затягивает ноги не хуже мокрого песка. Высоко поднимая колени почти до пояса и помогая себе руками как при плавании, Кир все же добрался до ближайшего здания. Серая одноэтажная коробка закусочной выглядит заброшено. От мороза витринное окно, заменяющее переднюю стену кафе, полностью покрылось узорчатым слоем льда. Дверь поддалась с трудом, металлические петли смерзлись от холода.
Внутри темно и ничуть не теплее чем снаружи. Тусклый свет с улицы отвоевывает у темноты лишь малую часть зала. Постояв несколько секунд, чтобы глаза привыкли к темноте, Кир добрался до выключателя и попытался включить свет. Щелчок. Ничего. Еще пара переключений для уверенности. Все равно ничего. Только сейчас обратил внимание на холодильник, стоящий у кассы кафе – молчит. Нет электричества. Решив проверить, есть ли кто-то в здании, двинулся к двери за стойкой, но на полпути споткнулся и больно упал на пол. Дорогу перегораживает бесформенная куча тряпья, частично скрытая мраком. Не вставая, Кир подобрался поближе и тут же отпрянул назад. Среди курток и телогреек, шапок и косынок, одетых друг на друга, проглядывалось синее окоченевшее лицо. Нос трупа почернел, челюсть перекошена, словно застыла в крике. Кир как можно быстрее подскочил на ноги и выбрался наружу. Вокруг никого, не единой живой души, улицы обезлюдили и напоминали заброшенную полярную станцию из фильма "Нечто".