Публичное одиночество - стр. 192

Понимаете – они делают, а мы нет. Вот в чем вся проблема… (I, 92)

ИННОВАЦИИ

(2013)

Остаюсь при своем убеждении, что все инновации, все эксперименты, все новшества, все смелые почины – все они могут иметь смысл в том случае, если в центре стоит человеческая жизнь, человеческая душа, человеческое существование, сострадание. Когда есть живые люди…

А если этого нет?

Вот есть умнейшие люди. Умнейший человек, знающий, который сыплет цитатами по любому поводу. Я уважаю таких людей. Но я думаю, что душа без знаний может быть созидательной, а знания без души созидательными быть не могут. Они остаются только знаниями, они холодны, они бесчувственны. Если за этими знаниями не теплится жизнь человеческого духа, биение человеческого сердца, вот это тепло внутреннее, такое разливающееся от желания рассказать о том, что тебя волнует по-настоящему, то это – мертво. (XV, 77)

ИНОСТРАНЦЫ

(1992)

Любой иностранец, попавший на две недели в город Тулу и брошенный «Интуристом», превратится в совершенно иного человека.

Через две недели он будет думать совершенно по-другому – о жизни, о мире, о себе, о чем угодно… (II, 25)

ИНТЕЛЛИГЕНТ

(2002)

Интервьюер:Вы как-то очень не то что нелицеприятно, а просто сказали: «Я не интеллигент».

Я не интеллигент. Я аристократ.

Это разные вещи.

Причем аристократ – это не начищенные ногти, грассирование и невозможность войти в людскую. Аристократизм, на мой взгляд, заключается в том, чтобы точно знать свое место.

Полуграмотный, неграмотный крестьянин, никогда не читавший Пушкина, Ницше и не слушавший Мусоргского или Моцарта, если у него достоинство его существования сочетается с окружающим миром, он знает свое место.

Это не значит, что его место – это место униженного и испуганного в людской.

Нет.

Он делает свое дело, и он знает, что он делает его лучше других, и он не хочет быть членом Совета безопасности или министром культуры. Он просто не хочет! Он самодостаточен на своем месте. И в том, что он умеет, он достиг всего того, что хотел достичь.

А что такое «интеллигент», по-вашему?

Не знаю.

Вот на сегодняшний день то, что называется «интеллигенция», – для меня это какое-то ругательное слово стало.

Честное слово!

Я уважаю людей труда, интеллектуального в том числе. Но я не люблю и не верю общественности. Она продажна и пуста.

Я верю конкретным людям, их конкретным делам, а все остальное – это пена, мыло. (V, 7)

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ

(1993)

Я посмотрел репортаж в «Вестях» относительно встречи президента страны с интеллигенцией. Честно скажу, я испытал чувство неловкости. Ну неловко я себя почувствовал.