Птичка для Пилота - стр. 52
– Люсенька, оставайся, – Мама вытирала слёзы подруги, снимала рваный розовый пуховик и постоянно целовала её в макушку. – Мы сейчас заварим чай с мятой и чёрной смородиной, поставим тесто на пирожки, а после обеда пойдём гулять….
Меня словно током шибануло, я напряглась, ощущая капельки пота, стекающие по спине. Лина не была похожа на Люсю, скорее, наоборот, была полной её противоположностью: высокая, тощая, зеленоглазая, с копной вьющихся рыжих кудрей. Люся же была маленькой, толстенькой шатенкой с карими глазами и почти угольно-черными ресницами. Но ощущения, в которых утонуло моё бьющееся дрожью тело, были настолько реальны, что я не могла бороться.
– Я понимаю, – из раздумий меня вырвало касание руки, Лина крепко сжала мою ладонь. – Я все понимаю. Сегодня переночую у себя.
– Хорошо, – внезапно прохрипела я вместо того, чтобы заверить, что со мной все хорошо. Тело парализовал страх, а во рту все пересохло. Мне внезапно захотелось убежать и спрятаться в своём тихом доме, где кроме цоканья собачьих лап, нет ни единого звука. Хотелось тишины и спокойствия, и я её получила. Плотной, густой грозовой тучей меня стало накрывать, как куполом, под которым было тихо и спокойно…
– Милая… – вдруг раздалось справа, и темнота стала расступаться. Мамин голос звучал издалека, потом все отчетливее и отчетливее. Она словно шла ко мне, говорила нежности, а потом затянула любимую колыбельную. Эту песню я помнила с детства, мамин голос с годами становится все тише, иногда переходил на шёпот, потому что петь без слез она её уже не могла. А сейчас голос был полон тревоги и громче, чем обычно, словно она пыталась докричаться до меня…
– Привет, дочь, – надо мной возникло лицо отца, как только я открыла глаза. Сердце забилось со скоростью света, а лицо загорелось внезапно прильнувшей кровью.
– Привет, – говорить я не могла, потому что во рту было сухо, а слизистая словно изрезана в клочья.
– Собирайся, – строго сказал отец и исчез из поля зрения, я повернула голову и увидела, что лежу на диване, а напротив меня в кресле, прижавшись друг к другу сидят родители. Мамино лицо было опухшим, а глаза красными, она теребила край светлого кардигана и кусала губы.
– Танечка, – Мама подошла и положила голову мне на грудь, словно слушала сердцебиение. – Опять… Опять!
– Мам, все хорошо. Просто я переела пирожков, – воспоминания, как пазл, стали складываться в единую картину. – А где Лина?
– Она помогла мне дотащить тебя до дома и ушла к себе, наотрез отказавшись заходить, – Мама старалась не плакать.
– Родители, любимые мои, все хорошо. Просто я ощутила что-то странное… словно прошлое вернулось и паутиной затягивается вокруг меня. Мне стало душно и нечем дышать!