Проводник. Нулевая симфония Брукнера - стр. 27
После войны вернулся в колхоз и устроился в лесное хозяйство. Встретил Галю и уже намерился жениться, когда, собираясь на очередное свидание, в один из теплых, летних вечеров, не увидел у своего дома знакомую рыжую «Ладу».
Иван с трудом вспомнил имя своего гостя, а тот, напротив, коротко и обстоятельно рассказал Кругляку то, что тот пережил за эти годы, будто сам все это видел. Другой бы удивился, но Иван уже знал, что за персонаж перед ним: на похоронах матери он, дядя Коля, только махнул рукой и все односельчане, что шли за машиной с гробом, вдруг повернулись и отправились по домам, будто так и надо. На кладбище Николай Анисимович проделал то же самое с мужиками, что копали яму и ждали с рушниками, чтобы опустить в нее покойницу. Даже водитель ГАЗика ушел с ними далеко за ограждение и курил там, пока дядя Коля не позвал их обратно.
Обряд, что маг Теребеж провел у гроба матери, отчего-то исчез из памяти Ивана. Как потом пояснял ему Николай Анисимович: «Ты все это еще не раз увидишь, но помнить этого о матери тебе не нужно. Начнут негожие, любопытные люди с вопросами лезть, а ты и не знаешь ничего, вспомнить не можешь».
В тот памятный вечер Кругляк очень спешил к Гале, а дядя Коля имел к нему какой-то очень серьезный разговор. Пришлось Ивану открыть карты. Николай Анисимович все спокойно выслушал, а потом попросил провести его до машины. Возле нее он, открыв дверь, вдруг обернулся и сказал: «Не ту ты девицу выбрал, парень, ну да сердцу, как говорится, не прикажешь. Она не из наших. Это значит, что твой потомок не сможет быть ни Проводником, ни Деваной. Трудно ей будет зачать от тебя, почти невозможно. Простому человеку тяжко носить такое семя, но если ты решил и другой жены себе не видишь – бери эту. А как захотите родить потомство – звони мне, вот номер».
Дядя Коля достал из кармана аккуратно сложенный листок. «Не потеряй, – напутствовал он, – с этой женщиной ты сможешь иметь только одного ребенка, да и то, если попить специальные средства».
Иван и Галя женились через четыре месяца, а через полтора года, когда у них случился очередной домашний скандал, Иван в сердцах бухнул в стену кулаком и из-под телефонной полки ему под ноги выпал тот самый листок. Ярое сердце сразу утихло. Иван извинился перед Галей и с улыбкой добавил:
– Мы же ругаемся с тобой только потому, что у нас нет детей.
– Думаешь, я не знаю этого!? – взрываясь слезами, ответила жена. – И по бабкам ходила, и по докторам, будто ты сам меня не возил. Не может их у нас быть, понятно тебе! Параскева сказала, что в тебе дурная сила сидит, нечистая. Ни бог, ни какое-то чудо нам не поможет.