Просветленные не берут кредитов - стр. 12
Время от времени внутри лопались пузыри вялого раздражения.
– Тебе придется тяжело, – монах заговорил неожиданно, даже не повернув головы в мою сторону. – Ты не осознаешь, насколько жизнь обычного человека завязана на болтовне, на том, чтобы рассказывать всем вокруг о себе, о том, что с тобой происходит, чем ты являешься. Это одна из крепчайших опор той иллюзии, что известна под именем Личности и стремится поддержать свое существование всеми известными ей способами.
Эта мысль меня, честно говоря, мало обрадовала.
– Говорят, – продолжил брат Пон, не обратив внимания на мое угрюмое сопение, – что Будда не произнес ни слова между ночью Просветления и ночью ухода в нирвану. Сознание его, подобное ясному зеркалу, отражало проблемы, с которыми приходили к нему люди, и давало им безмолвный ответ, который всякий и понимал в меру разумения. Ага, вот мы пришли.
Мы свернули в очередной раз, и я замер, позабыв ухватить отвисшую челюсть.
На миг показалось, что я перенесся на другой континент, в Мексику, и что передо мной – святилище майя или ацтеков, храм, на вершине коего регулярно приносят в жертву людей и кровь течет потоками.
К блеклым небесам возносилась настоящая гора, обгрызенная временем, потрепанная бурями, но жуткая и величественная: серо-розовые стены пирамиды поднимались не на один десяток метров, а дальше, над широким карнизом вздымались вертикально к полуразрушенной вершине.
– Ступа Чеди Луанг, – сказал брат Пон.
Когда мы подошли ближе, я разглядел, что на карнизе, находившемся примерно на половине высоты, расположились каменные слоны, к вершине тянутся четыре широкие лестницы, охраняемые змеями-нагами, а в сумраке ниши на верхушке прячется золоченое изваяние Будды.
Вокруг бродили туристы с фотоаппаратами, у основания одной из лестниц покачивались висящие на железной раме колокола.
– Древние, построившие Чеди Луанг, создали не просто напоминание о Дхарме, – голос брата Пона стал торжественным. – Это мощное устройство, которое может помочь тому, кто ищет просветления, бодхи, да не одним способом.
Вопросы закипели внутри меня, точно забытый на огне суп, я даже ощутил физическое давление на череп изнутри и вынужден был буквально прикусить язык, чтобы не сорваться.
– Ступу можно назвать средоточием молчания, поскольку ум того, кто правильно созерцает Чеди Луанг, прекращает вечную болтовню. Годится термин «уничтожитель привязанностей», поскольку энергия, заключенная в ступе, подавляет силу влечений, свойственных любому обитателю чувственного мира, – к объектам, к процессу существования, к ложным воззрениям, к собственному «я». Тех влечений, что порождают бесстыдство, наглость, зависть, скупость, возбужденность, отчаяние, уныние и вялость… Справился ли ты с ними?