Пространства - стр. 2
Но вдруг молчаливый посетитель задал вопрос:
– Простите, синьор…
–…синьор Мондини, – нехотя ответил старик, в последнее время он не был расположен к новым знакомствам.
– Синьор Мондини, сколько стоят ваши часы? – и он приподнял их, открыв крышечку.
Часовщик весьма удивился: наверное, уже год никто ничего у него не покупал. Так, заносили иногда на починку, чем он и жил, но чтобы купить… Старик не знал, что и ответить. Но господин не стал ждать ответа, достал из внутреннего кармана пальто бумажник и отсчитал несколько больших купюр. Мондини с острым взглядом часовщика быстро сообразил, что этой суммы ему с лихвой хватит, чтобы прожить до лета. Но он постарался не удивляться, только произнес:
– Они не заведены, синьор.
– Я вижу, стрелки едва сдвинуты к часу.
– Они новые, я их еще не заводил. Сейчас ровно без трех двадцать, – взглянул он на часы деда, – подведите их.
Но синьор в пенсне внимательно посмотрел на свою покупку и ответил:
– Зачем, синьор Мондини? У всяких часов есть свое начало, есть оно и у этих. Пусть будет, как будет, – он закрыл крышечку, подкрутил механизм, положил заведенные часы вместе с бумажником во внутренний карман пальто, взял тросточку и попрощался:
– Всего вам доброго, синьор Мондини. Спасибо за часы, – и тут же вышел.
Старый часовщик вяло махнул рукой в ответ и ничему не удивился. Он был уверен, что знает о времени все…
II. Снег
Где-то падал снег… Хлопьями.
III. Альбом
Почти полдень, небо высокое и ясное, видны даже звезды. Я уже час стою на Ponte Vecchio[3] и наблюдаю, как вся эта ясность отражается в реке. А еще я смотрю, как Арно[4] уносит на себе старые редкие листья. Мои мысли уносятся так же: медленно и бессмысленно. Позади суетливо и шумно: готовящиеся к празднику итальянцы передвигаются почти бегом. Конец декабря, скоро Рождество. Кстати, не забыть напомнить себе: у меня сегодня день рождения. Впрочем, неважно. Светит солнце, как осенью, только зябко. «А где-то сейчас падает снег… хлопьями», – отчего-то приходит на ум. Я кутаюсь в плащ. Надо бы заглянуть к старику Франческо, погреться.
Синьор Франческо – владелец небольшого ресторанчика неподалеку. Это старое кафе не указано ни в одном каталоге, и посему там почти никогда никого не бывает, для итальянцев оно почти как дом. У входа – его младшая дочь Лючия. Она подметает крыльцо.
– Ciao[5], Andreo! – они всегда приветливы и улыбчивы.
– Ciao, Lucia! – я очень люблю их.
Выбегает и младшая внучка. Малышка приветствует меня так же эмоционально. Я подхватываю ее на руки и даю леденец. Мы входим внутрь. В кафе тепло, пахнет утренней снедью и горячим кофе. Девочка бежит к деду и сообщает обо мне.