Просто друзья - стр. 4
– Надо стучаться, когда входишь. – Подбрасываю мяч и ловлю его.
– Я в своем доме, Глеб.
– Может, тогда еще и дверь с петель снимешь? А что? – на него не смотрю. Это лишнее, я и так знаю, что в них плещется: раздражение, гнев и разочарование.
– Надо будет – сниму.
Откидываюсь на спинку кресла и бросаю мяч в него. Реакция еще хорошая – он ловит мяч и возвращает его мне.
– Ну… давай. Я готов, – улыбаюсь. Играю с ним. Мы неравные соперники. Об этом знаю и я, и он. Но иногда играть стоит ради самой игры. – Учи! Только быстро. За*бался. Спать хочу.
– Через месяц ты женишься. Это не обсуждается.
– Опять двадцать пять. Ну проходили это уже, отец. Сейчас начнется шантаж. Отнимешь кредитку, тачку, да, отберешь квартиру, где иногда я зависаю. Что еще… Подскажи уж, че стоишь? А, вспомнил. Будешь угрожать, что лишишь наследства.
– Ты прав. Буду. – Сухо ответил он. Козырь в его рукаве. Знаю это.
– Тогда повтори это все и дай уже спать лечь, а?
– Вот смотрю я на тебя и думаю.
– Ты в мои годы, – пародирую я некогда сказанные им слова.
– Да. Именно это. – Он устало опустился на кровать, – это все мать.
– Не трогай ее! Это все ты. Тебя не было рядом. Никогда, – громко ответил я. Так выдают эмоции. И я их выдал. Потому что больно вспоминать, что в самые важные моменты его не было рядом.
– Ну вот и хорошо. Нашел я на тебя рычаг давления.
– Какой на хрен рычаг?
– Твоя мать. – И смотрит на меня. В упор. Делая контрольный выстрел, – я все время забывал, что она для тебя оказалась куда ближе и роднее, чем я. Она – идеал, я – дьявол, который все испортил в ваших жизнях.
– Видишь, ты сам все понимаешь.
– Ты забыл одну важную вещь: твоя мать все еще зависит от меня финансово. Она живет в моей квартире, ездит на моей машине. Да она ни дня не работала. Могу поспорить, ее даже в секретари не возьмут.
– Что ты хочешь этим сказать? – глупый вопрос. Он прекрасно это знает.
– Твое согласие на свадьбу. Вот и все. При таком раскладе я ее не трогаю, отказываешься – заберу все до последней шмотки, что купила на мои деньги. Пущу в одних трусах.
– Ублюдок! – процедил я.
Перед глазами пелена. Был бы младше, сказал бы, что пелена из слез. Так было, когда он не выполнил свое обещание отправить меня в лагерь с друзьями из класса, потому что четвертные оценки его не устроили. Я плох оказался в математике. Как и в геометрии, английском, химии, физики. Я просто плох. Бездарь.
Сейчас это черная пелена гнева. Невыносимо. Он рвется наружу. Хочется бить, крушить все вокруг. Только бы не оставлять его внутри. Потому что будет сжирать меня.