Простишь – не простишь - стр. 15
Из всей семьи я самая надежная, я твоя единственная опора, неужели я не доказала это, неужели не доказала? В отличие от некоторых, я не ищу развлечений и утешений, не нуждаюсь в горячительном. Мое горючее – страстная потребность защищать тебя и Мило, бороться за ваше счастье. Большего я не прошу. Ты главный человек в моей жизни. Положа руку на сердце, можешь ли ты сказать, что твой муж тебе предан не меньше? Доченька, сколько еще страданий ты вынесешь, прежде чем у тебя откроются глаза? Лино – главный источник всех наших бед. Звучит дико, согласна, однако мне надоело кривить душой и молчать. Уму непостижимо, с каким упорством вы двое лжете всем на свете, в первую очередь самим себе! Будто бы все скрыто и зарыто, а ваше ужасное несчастье и все последующие невзгоды давно быльем поросли.
Нет, я ничегошеньки не забыла. Отлично помню, как ты осунулась, исхудала, не спала ночами, отчаянно искала на разных сайтах чудодейственное средство, волшебника-врача, ну хоть какой-нибудь способ забеременеть. У вас не получалось. А ведь причина проста: дурное семя.
Позднее, в тот страшный день, когда ты, сама не своя от горя, клялась, что наложишь на себя руки, над трупиком младенца, который умер, еще не родившись, кто тебя спас, кто вернул тебя к жизни?
Мне нечем гордиться, я твоя мать, я следовала долгу и зову сердца, ничего героического, сверхъестественного. Признаюсь честно, спасая тебя, я тоже спаслась, мы с тобой просто помогли друг другу.
Но, скажи на милость, где все это время был Лино? В черный год скорби именно я день за днем обнимала тебя, выслушивала твои жалобы. Слезы и стоны от беспросветной тоски рвали мне душу на части, но я не жаловалась, я подставляла плечо, я всегда была рядом. Неужели не помнишь?
Он выдержал дома всего два дня, да и то лишь потому, что так велит закон. А утром в четверг, как ни в чем не бывало, гладко выбритый, невозмутимый, отправился на работу. Ты оправдывала его, ну еще бы! Мол, нужно же на что-то жить и платить по счетам, да и каждый переживает по-своему…
Мы-то с тобой знаем, какая у него анестезия. Вы что, вправду надеялись, что я ни о чем не догадаюсь?! Как ты его оберегала, дочка! С порога протягивала мятные леденцы, прежде чем он со мной поздоровается. А если у муженька язык заплетался, говорила вместо него. Прятала пустые бутылки. Заметала следы, сглаживала острые углы.
Я не вчера родилась, Селеста! Меня не обманешь. Ты мечешься между мужем и сестрой, постоянно их защищаешь, следишь, чтобы не натворили чего и сами не пострадали. Но разве они хоть раз подумали о тебе?