Прости меня, Муха! - стр. 4
– Ну-ка пристегнись! – крикнула тётя и ударила по газам. Фургон взревел и рванул в самую гущу туманного облака. – Меня зовут Лёля, а это мой муж Семён Тимофеевич. Твой дядя получается.
– Получается так, мон шерами1, – проквакал мужчина и милостиво разрешил называть его по имени. – Можно просто Семён. Мы же одна семья.
Про мальчика супруги ничего не сказали. Егор покосился на него – может скульптура какая, или кукла. Нет, грудь Львёнка равномерно поднималась, а пальцы нервно теребили край клетчатой рубашки.
– Как дела, Муха? – ловко вписываясь в поворот, поинтересовалась Лёля.
– Нормально. А когда мы полетим в Японию? – спросил Егор и глянул в боковое зеркало заднего вида – за ними следовал грузовик.
– Куда?! – вытаращила глаза тётя.
– В Японию.
– А-а-а… Да! Полетим… Позже. Сначала нужно кое-какие дела закончить, – неопределённо ответила она и достала из внутреннего кармана потёртой куртки банку газировки и пакетик чипсов.
– Перекуси, Муха! Нам долго ехать.
Егор решил не уточнять, куда они едут. Наверняка, в какое-нибудь дурацкое место. Такое же дурацкое, как это фургон и вся ситуация в целом. Он открыл упаковку и предложил Львёнку:
– Хочешь?
Мальчик тоненькими пальчиками вытянул несколько картофельных слайсов и опять отвернулся к окну. Егор сделал глоток тёплой, приторно-сладкой газировки, скривился и спросил у тёти:
– А вы правда учитель? Обычно учителя ругают за такой завтрак. Типа… много сахара и жира и всё такое.
– Хм-м-м, думаешь я сочиняю? Сейчас докажу, – Лёля бросила руль, повернулась назад и принялась ворошить гору с вещами. Егор чуть в обморок не упал от страха. К этому времени они уже выехали на трассу, где деловито сновали многочисленные автомобили. Почему-то ни Семён, ни Львёнок никак не отреагировали на такую безрассудную выходку. Видимо, привыкли. Егор возмущённо зафыркал и судорожно протянул руки к рулю, но тут на его колени грохнулась грязно-красная спортивная сумка. Газировка прыснула из банки и залила приборную панель.
– Поищи там диплом, – Лёля вновь уставилась на дорогу. Егор брезгливо скинул сумку на дырявый резиновый коврик:
– Не буду я искать ваш диплом. Я просто спросил.
Внезапно Семён запел на французском. Львёнок застонал, а тётя, перекрикивая их, заговорила:
– Я и мамку твою уговаривала идти в педагогический. Она же раньше весёлой была, детей обожала. Машка, говорила я, построим собственную школу – рай для детей. Но бабушка твоя заартачилась, мол, только в экономический институт, учителя копейки зарабатывают. Мне то что? Я путь выбрала – ни за что не сверну, а Маша характером податливая была, пошла на поводу у матери, с которой, кстати, уже много лет не общается. Так что бабуля твоя в одиночестве живёт, и, если бы не я….