Прошлое и будущее российской интеллигенции. Сборник научных трудов - стр. 5

В ходе предпринятой модернизации и происходило выделение значительного слоя «среднего класса» – массы жалованного дворянства (не дворцовой элиты), городских ремесленников, защищенных царскими указами, мещан, «отпускных» крестьян, священников и чиновников, обедневших дворян, зажиточных казаков, отставных армейской и государственной службы людей, разночинцев. Из этой среды и набиралась российская интеллигенция: разнообразие социальной базы не препятствовало ее корпоративному единству. Формирующийся слой был внутренне дифференцирован, выражал чаяния различных социальных сил, например по национальному признаку. Мозаичность интересов была отражением сложности, многоплановости положения интеллигенции в обществе, воспроизводя противоречивую атмосферу культурной жизни России того времени в условиях многократно усиливающегося социального динамизма. Россия в XVIII веке оказалась в центре взаимопроникновения культур, и как форма философского отражения реалии и национального сознания философия России была преимущественно русской, хотя и получила развитие в произведениях людей не только русской национальности (А. Кантемир, Г. Бужинский, Г. Сковорода, Ф. Лопатинский, С. Яворский, П. Величковский и другие). Всех их объединяла приоритетная идея служения Отечеству, единство гражданских (в том числе и религиозных, нравственных требований, формирующих такие общезначимые черты характера, как честность, трудолюбие, ответственность, обязательность).

Новый слой общества отличался многочисленностью, отсутствием замкнутости. Главное – этот слой был одновременно и культурным, чего нельзя сказать, например, о служилом сословии XVII века. На становление интеллигенции, безусловно, оказала влияние и деятельность масонов, первых педагогов московского университета, способствовавших просветительским служением усвоению и адаптации европейского знания. Масонство – религиозно-этническое течение, возникшее в начале XVIII века в Англии, получило распространение во многих странах Европы, в том числе и в России. Оно активно заявило о себе в русском обществе с конца 50-х годов, вовлекая в орбиту не только представителей высших сословий, но и армейских офицеров, чиновников, мелкопоместное, жалованное и служивое дворянство. Несмотря на многообразие идеологических ориентаций, «вольные каменщики» в целом отстаивали идеалы наднационального духовного братства, веротерпимости, самоусовершенствования человека и человечества[13].

К концу 70-х годов масонские ложи функционировали не только в Москве и Петербурге, но и во многих провинциальных городах. «Из пенящегося брожения столбовых атомов, тянущихся разными кривыми мнениями и завитками к трону и власти», – писал А. И. Герцен. Мартинисты (русские сторонники идей Сен-Мартен) выделялись тем, что они жили одной мыслью, «у них было осознание совокупного труда. Член союза, член тайного общества чувствует себя не одиноким сиротой, а живой частью живого организма»