Проклятие Велеса - стр. 42
– Зачем вылезли из засады? – Зло набычился.
– Так тихо же, – раздалось в ответ неуверенно.
– Засаду выказали, тупицы! – взорвался от своеволия засадных.
– Так тихо же, – виновато повторил тот же голос.
– Глотки перережут в этой тишине, не почуете! – Категоричность в голосе хромого заставила засадных съежиться.
– Так тихо же, – голос заколебался в испуге.
– Назад! Ночью место поменяете!
Холопы мгновенно скрылись в кустах. Алексей присмотрелся. Место для засады было отменное. Как ни всматривайся – никого не видно. Между тем хромой справедливо напустился на засадных. Рассекретить место – все равно, что подставить свои и другие головы под кистени и дубины лихих людей. Тут даже Косому доверять нельзя. Сегодня он тебе помог за набитую мошну, а завтра он твою голову проломит за другую мошну. Никто не гарантирован от того, что в данную минуту ватажники Косого не наблюдают за тем, что происходит у речки. И даже не обязательно ватажники Косого, а любые иные, которые крались по их следу. Хромой, недовольным взором проводив засадных, махнул рукой, чтобы двигались дальше. Вброд перешли речку. Миновали узкую просеку. Взгляду полностью открылось поместье, а чуть дальше на пригорке – церковь. Приостановились метрах в тридцати от имения. Мария выпрямила спину и подала голос, надеясь, что на ее вопрос хромой обязательно назовет фамилию Петра Владимировича, а может, и больше того. Тогда худобедно что-нибудь прояснится еще.
– Чей это двор? И что за церковь?
– Не признала, что ли, боярыня, хоромы? – удивился хромой, будто точно ведал, что она уже видела их прежде и должна хорошо знать.
Надо было как-то выкручиваться:
– После ливонского полона сама себя забываю, – ушла от прямого ответа.
Алексей ничем помочь ей не мог. Сказать, что и он не представляет, где они находятся, и тоже впервые видит этот двор и церковь, было бы крайне неосмотрительно. Можно с головой выдать себя – и тогда непредсказуемость увеличится в разы. Забывчивость боярыни можно списать на страхи, пережитые в полоне. А вот забывчивость боярина списать не на что. Алексей молчал. Ждал дальнейшей реакции хромого. Вероятно, хромой так и подумал, потому что удивление с его лица ушло и голос изменился:
– Храм Вознесения Господня, боярыня, – пояснил он и широко перекрестился, повернувшись в сторону храма. Затем посмотрел на поместье. – Двор Великого князя Иоанна Васильевича, которым в его отсутствие управляет боярин Пётр Владимирович Чипков. Твой боярин знает его. Боярин Пётр Владимирович ждет вас уже.
Мало-помалу кое-что стало проясняться. Алексей насторожился. Выходит, боярин, за которого принимают его, должен знать боярина Петра Владимировича Чипкова. А тот, разумеется, знает боярина, которого ждет здесь. Напряжение у Алексея росло. Как сыграть роль и не оказаться раскрытым? Одно давало надежду – что год никто никого не видел. А за год много воды утекло. Многое могло измениться. И люди изменились. Неясно только до сих пор, за какого боярина принимают его, под каким именем ему материализоваться. Но не спрашивать же об этом хромого. Однако надо попытаться выведать. Видя, как умно вышла из положения Мария, Алексей изобразил на лице улыбку и последовал ее примеру: