Проклятье берсерка, или Чужая невеста - стр. 41
И вот Лию затрясло сильнее. Бросило в пасть пламени и шторма одновременно, сметая на пути все тревоги и эмоции, оставляя только упиваться наслаждением, которое никогда прежде ей не доводилось испытать. Сверр уже давно освободил её руки, и она впилась ногтями ему в голые плечи, громко стонала и царапала спину, оставляя свои отметины взамен его жалящих поцелуев.
Они оба дышали рвано, как загнанные животные, Лия уткнулась лбом берсерку в шею и ещё мелко вздрагивала от стихающих волн удовольствия, ещё ощущая его пальцы там…
Изначально Сверр хотел подвести дерзкую охотницу к пику и бросить неудовлетворённой, так и не позволив познать настоящее наслаждение страсти. Но в последний миг передумал. Не смог лишить себя подобной радости, осознавая, что она вознесется к вершине из-за него.
Хмыкнул и чуть отстранился. Лия устало откинулась на прохладный камень скалы, она хватала ртом воздух и смотрела на него сквозь мутную пелену. И Сверр решил её добить: он медленно вытащил свои пальцы из её штанов, провёл в ласке напоследок по влажным складочкам и сжал чувственный бугорок, отчего Лия слегка дёрнулась и вскинула на него взгляд.
А берсерк растянул губы в пугающей усмешке и так же медленно, смакуя, демонстративно облизал свои пальцы.
– Действительно, запретный плод сладок. Хорошо запомни этот момент, девочка. – Другой рукой Сверр несильно сжал тонкую шею. – Хочу, чтобы ты вспоминала меня каждый раз, когда Якоб станет тебя иметь!
Лия будто наяву ощутила, как берсерк дал ей пощечину.
Это прозвучало жестоко. Подло. И очень обидно. Но под стать про́клятому тьмой. Лия стиснула зубы, чтобы не зареветь. Она ощутила себя падшей женщиной, которую только что попользовали и изваляли в грязи так, что не отмыться теперь.
Довольный эффектом Сверр хмыкнул и скинул с себя ноги Лии, и если бы не стена позади, то она непременно упала бы к нему ниц. Но Лия сильно зажмурилась и отвернула от мерзавца голову: она ни за что не покажет ему свои слёзы!
– Приведи себя в порядок, через час выдвигаемся, – бросил берсерк и вышел наружу, оставляя в пещере Лию одну наедине с заполошно стучащим и ноющим от шипов сердцем.
Она сползла вниз по стене, глотая соленые слёзы, которые все-таки полились из уголков глаз крупными каплями. С улицы донёсся хруст снега под тяжелой поступью шагов, и, не выдержав разъедающей внутри боли, Лия выкрикнула:
– Ненавижу… ненавижу тебя, берсерк!
Ей было всё равно, услышит ли её Сверр, душа требовала выхода скопившихся эмоций.
Сверр отошёл от пещеры на несколько шагов, когда крик Лии ударил хлыстом ему в спину. Горное эхо подхватило и выкинуло его блуждать напоминанием по гребням гор. Берсерк остановился, широко расставив ноги, зубами заскрежетал, руки разжимались и сжимались в кулаки.