Проклят тобою - стр. 34
М-м-м… как вкусно! Не знаю, что за ягода, но божественно!
Разливаю чай по чашкам — себе и Гарде.
Она прихлёбывает, обхватывает чашку ладонями, устремляет взгляд вдаль… И начинает размеренно, чуть напевно:
— Когда не было ни неба, ни земли, ни света, ни тьмы, ни добра, ни зла, жил-был один Бог. Он очень любил делать всякие фигурки из глины — то существо какое у него получалось, то растение, а то и вовсе создание странное, двуногое. Не остывала божественная печь. Всё новые и новые творения выходили у Бога. И вот скопилось их столько, что ходить Богу стало тяжко — а не вдруг наступит? И тогда решил он создать нечто, чего раньше никогда не делал — огромный шар, полый внутри, чтобы вдунуть туда Огонь Творения. Так и сделал, и отпустил тот шар. И повесил над ним солнце, и луну, и звёзды раскинул. И разделился мир на небо и землю. Стал свет, и стала тень. Населил Бог тот шар своими творениями — зашумели деревья, заиграла роса на травах, запели птицы, зашныряли животные. И лишь двуногие создания, которых Бог назвал людьми, никак не могли найти своё место. Ни среди животных, ни среди растений не могли они пристроиться. И тогда Бог сказал, что люди будут присматривать за шаром и всем, что на нём есть. А чтобы было, на что равняться и с чем сверять своё поведение, дал им глиняные таблички, на которых были начертаны поучительные и мудрые истории. Но люди быстро возгордились, стали убивать животных, уничтожать растения, а саму землю — застраивать городами. Таблички же, что дал им Бог, люди разбили. Они решили сами сочинять свои истории, но не для того, чтобы, как в прежние времена, учиться на них, а чтобы веселиться и развлекаться, рассказывая их вечерами у каминов или читая в одиночестве под пледом и с чашкой какао. Говорят, Бог с той поры бродит по земле и собирает осколки своих табличек. И когда соберёт все до одного — в мир снова вернётся Глиняная книга, а с ней — и мудрость!
Гарда затихает.
И я тоже задумываюсь. Вот, значит, какой была любимая история здешней Илоны. Что же за подсказка спрятана в ней?
Чай в наших с Гардой чашках давно остыл, а за окном успели сгуститься сумерки.
Ставлю чашку на столик, подхожу к окну, откидываю занавеску и смотрю вниз. Там — суета: разъезжаются женихи. На крыльце король и королева — провожают. Юлия Атомикская сейчас великолепна: алый бархат платья обливает её точёную фигуру, заходящее солнце вплетает пурпурные пряди в золото волос. Должно быть, почувствовав мой взгляд, она вскидывает голову и, поняв, кто за ней наблюдает, улыбается — торжествующе и недобро.