Профессор Влад - стр. 22

то («выйди, Юлечка!») Пока она бессильно хватала ртом воздух, всё ещё надеясь, что ей примерещилось, Игорёк, естественно, заметил реакцию названой тёти – но ничуть не смутился: с нарочитой обстоятельностью расстегнув школьную сумку, он спрятал туда го… пре… – Юлечка, я же сказала тебе, выйди!! – затем всё с той же педантичной аккуратностью щелкнул застёжкой – и, вновь подняв глаза, одарил «тётю Риту» такой вкрадчивой улыбкой, что всё неодобрение, которое она собиралась обрушить на племянника, застряло у неё в горле: – а Ося говорит, – прибавила она, чуть не плача, – что от этого, ну то есть от невыраженных эмоций, может развиться язва двенадцатиперстной кишки, а то и рак!.. – да выйди же, выйди же, выйди же, Юлечка!!!

Всё это было бы забавно, если б не терзающие меня тягостные предчувствия, которые – как я знала по опыту – обязательно сбудутся. И точно… Немного придя в себя, она заявила, что встречаться с Гарри я пусть больше и не надеюсь, что он меня «растлит», что, возможно, уже растлил, раз я играю с ним на раздевание… и вообще, уж не с этой ли целью он и осуществил свою ужасную покупку?.. Последнее предположение было диким, она отлично это понимала, но остановиться уже не могла – и, будучи последовательной, выполнила свою угрозу: в следующий раз мы с Гарри увиделись только спустя три года, когда оба подросли достатоШно, чтобы плевать на родительские капризы.

А еще семь лет спустя, прочтя эту запись, профессор Калмыков взбеленился и едва не разорвал «Гарри-талмуд» в клочья. Сперва я не поняла, что его так задело, а потом сама перечла написанное – и пришла в ужас. «Игры на раздевание»!.. Эх, Влад, Влад!.. Играли-то мы всего-навсего в шахматы, которые оба очень любили, у Гарри даже был разряд: в свое время он посещал секцию на базе бывшего Дома Пионеров, завоевал несколько медалей на районных турнирах, подавал большие надежды – но после того, как на чемпионате Москвы среди юниоров его дисквалифицировали по обвинению в использовании гипноза, психотропных средств и прочих штучек-дрючек, гордость его не выдержала, и с тех пор ему только и осталось, что играть с хорошенькими и глупенькими девочками на раздевание – разбиваю наголову, раздеваю догола, смеялся Гарри, расставляя фигуры на доске. Однако, задумав сыграть ту же шутку со мной, он в итоге сам остался в одних трусах, и дядя Ося, ненароком вошедший в комнату, опешил, а потом заорал: – А ну оделся, живо!!! – кстати, не сомневаюсь, что именно он-то и стукнул на нас маме. Вот и всё, и никакого похабства; а что до грязных Владовых домыслов, то я могу с легкостью их опровергнуть – например, такой вот грустной историей: