Продавец воды - стр. 32
Возможно, эта студентка учится чему-то высокотехнологичному, о чем на его родине не слыхивали. Несмотря на костюм времен давнопрошедших. Несмотря… да нет, в этих землях подобное в порядке вещей.
Халилу, равно как и Ахмаду, в школе пытались привить довольно странную любовь к родине – через ура-патриотические заявления о множестве достойных мужей, представителей науки и культуры, о которых просто не знают в мире, ибо не любят поминать о достижениях республики, которые с экранов государственных льются потоком – о хлеборобах, хлопкоробах, металлургах и деятелях партии. Хрестоматия полнилась невнятными, мгновенно забываемыми повествованиями о труде и нравственности, написанными то недавно, то невесть когда. Одно время партия причисляла и Омара Хайяма к великим мужам республики – ну как же, бывал здесь, проездом. Так и с другими – все из великих, кто хоть раз останавливался в одном из городов на территории нынешней, заносились в реестр всенародной славы.
Халил отгородился было от прошлого глухой стеной Швабских Альп, но, как видно, и это не помогло. Но не следовать же за своим бывшим хозяином. Что делать ныне, он не знал, мысли метались в голове, не находя ни единой зацепки. Он снова потерялся в пространстве и времени – в иных координатах, явно не декартовых. И теперь пытался построить на кривых Лобачевского некое подобие трех векторов, строго перпендикулярных друг другу – вот только удавалось не очень.
Уж больно тяжело дался ему уход из рабства. Кажется, он так и не принял свободы и, как пес, по-прежнему ищет хозяина. И вроде от поводка болит шея, но некое приятство при мысли о нужности тоже находилось.
Когда к их городу подошла армия суннитов, Ахмад находился в отъезде. Давно, больше недели. Звонки практически не проходили, связь осуществлялась через знакомых, приезжавших к жене с некими сообщениями. Хозяин и раньше отбывал надолго, жизнь в исламском халифате он посвятил преподаванию основ шариата. Едва ли Ахмад сам хорошо знал эти основы. Понимал другое – ему так проще оставаться незаметным, растворяясь в череде учителей юных голов, которые вскоре – а как иначе в гражданскую – пойдут в последний бой. Может, в душе и боялся, но явно за их души, а не тела. Ведь как же – всякий, кто будет потчевать свинцом врагов Пророка, отправится в рай. А уж говорил он о гуриях или нет, не суть важно. Главное, ему доверяли воспитание, верили мальчишки и он был при деле. На виду и невидим. Остальное его не волновало. Вот разве что наступление суннитов, к которым решили примкнуть союзники – Саудовская Аравия, Сирия, Турция. А еще англичане, французы и итальянцы, которых даже Старик не смог выкинуть из страны окончательно, все же их умения оказались ой как нужны.