Проданное счастье - стр. 50

20. 20 глава

– Коля, это Рогачеву, это Ливановой, это... – я надписываю ручкой фамилии сотрудников на самоклеящихся листах. Коля с ловкостью обезьяны успевает приклеить нужную фамилию на нужную папку.

Как только Николай уходит раздавать всем задания, я придвигаю к себе несколько других папок и на время пропадаю в делах, которые вот-вот будут представлены в судах.

Возможно, мне кто-то звонил. Возможно, она звонила. Не знаю. Как только я зашел в офис, сразу же поставил телефон на беззвучный режим и положил экраном на стол. Меня не тянуло взять мобильник, проверить входящие звонки и сообщения. Клиенты дозванивались до меня через городской телефон. Мельком отметил, что для работы стоит обзавестись вторым мобильником, а личный оставить для личного.

Стискиваю карандаш, отвлекаясь от работы. Мысли, которые были загнаны в угол, уверенно оттуда выходят и занимают главенствующие позиции.

Почему?

Этот вопрос крутится, как заевшая пластинка.

Что ее не устроило? Что испугало? Почему, черт побери, она ушла, не соизволив поговорить?

С раздражением откидываю в сторону карандаш, встаю и подхожу к окну. Сзади раздается стук, потом кто-то заходит, не дождавшись моего ответа. Оборачиваюсь, безэмоционально смотрю на визитера, отворачиваюсь.

– Я так понимаю, что поручение уже не актуально, – иронично произносит Руслан за спиной. Судя по тому, как жалобно скрипнул стул, он сел.

– Почему же, мне интересно, – возвращаюсь к столу, сажусь. Руслан протягивает мне один лист. Удивленно вскидываю брови. Я почему-то думал, там будет несколько томов откровений.

– Серьезно? – спрашиваю, опуская глаза на лист.

– А что ты хотел найти на малолетнюю девчонку, которая живет в деревенской глуши. Никаких интриг и тайн. Родилась в нормальной семье. Отец умер, когда девочке было четырнадцать. Мать вышла второй раз замуж. Умерла, когда ей исполнилось восемнадцать. Школу окончила, но в первый год не поступила. Бабушка заболела, уехала за ней ухаживать.

– Бабушка заболела? – поднимаю глаза на Руслана, он иронично изгибает бровь.

– Представь, пожилые люди болеют.

– А Савва?

– Сын отчима и его новой жены.

– Точно? – сверлю Руслана жестким взглядом, пытаюсь понять, скрывает от меня что-то или нет.

– Свечку не держал, не в курсе, но по документам пацан – младший братишка.

– А может быть такое, что пацан – сын Майи? – скручиваю лист в трубочку, стучу им по ладони. Мое безумное предположение на грани фантастики, я понимаю, что это бред чистой воды, но так хочется именно сейчас найти объяснение, почему она ушла.

– Ну, в теории может быть. Может, на восемнадцатилетие гульнула хорошо, сразу же залетела. Ты же знаешь, что в жизни истории бывают покруче, чем то, что показывают нам по телевизору. У тебя дело, связанное с этой девушкой? – карие глаза заинтересовано на меня глядят, улыбается насмешливо. Сначала хочется сыронизировать, прикрыться делом, но все же Руслан мой друг, он должен понимать, что происходит.