Продана Зверю - стр. 40
- Не заинтересован…
Вылетел пулей, сгорая от похоти, преодолевая безумное притяжение вернуться и вонзиться между ее невероятно длинных и стройных ног. Сливочная кожа… высокая грудь…какая она на ощупь…
Нет. Эта девица для меня опасна. И все же ради своего успокоения выясню кто она такая. Возможно, происки врагов. Морт не дремлет. Я не верю, что после всего пережитого, кода убит мой зверь, я способен изнывать от испепеляющей похоти. Но тогда в том туалете все же осознал – во мне погибло далеко не все. И только продажной девице, которую я априори презираю, удалось пробудить это во мне.
Ее выставил на аукцион сводный брат. Тот еще утырок, сутенер со стажем. Такими мелкими сошками я не занимаюсь, но тут захотелось сделать исключение и персонально окунуть его в адский котел.
Семья у них не бедствует. Ванесса живет с мачехой и Брендоном, мать ее находится в психиатрической клинике. Я мог бы подумать, что девчонку заставили… я даже так и подумал, пока не увидел несколько видео фрагментов с различных презентаций. Там Ванесса блистала и выглядела вполне счастливой, цеплялась за руку брата и что-то увлеченно у него спрашивала.
Известная схема, прежде чем выставить девственницу на торги, ее выводят в свет, чтобы засветить будущий товар. Брендон водил ее по всем мероприятиям, она общалась с потенциальными покупателями, смеялась, улыбалась, танцевала. Еще было несколько семейных фотографий, где она обнималась с мачехой. В общем, картина сиротки-жертвы никак не складывалась.
Я приказал себе забыть ее. Вычеркнуть продажную самку из воспоминаний. Только впервые за всю жизнь мозг отказывался слышать приказ. А просмотр фото и видео побудил не только ярость, но и разжег адскую похоть. Мой орган впервые взбунтовался и путал мысли, все чего я желал, это вонзиться в ее тело, вырвать из чувственного рта сладкие стоны. И эти фантазии были настолько красочными, что заслонили собой реальность. Со мной творилось нечто странное, это надо было искоренить, уничтожить.
Но вместо этого, я как последний кретин пошел на аукцион. Наблюдал за отвратительным действом, за пародом продажных самок, и видел только ее. Сейчас она была напугана. Больше не улыбалась. А же вздохну с облегчением, ее приготовили гробовщику. Мерзкий тип. Но по своей сути, безобидный. Он импотент. И все, что ей грозит, это отлежаться в гробу. Пусть получит урок. А далее ее жизнь меня не касается. Но от мыслей, что кто-то другой возьмет ее девственность, кровь закипала в жилах, я сатанел. Невероятным усилием воли заставил себя покинуть зал, не дожидаясь результатов.