Продана Зверю - стр. 39

Я определенно хотел ее, так как никогда и никого в жизни. И за это меня накрыла ярость. Устои, которые вдалбливали нам на протяжении всей жизни, давали о себе знать. Самка делает воина слабым. В порыве страсти мы открываемся, становимся уязвимыми. Мы спускали напряжение только с самками из нашей конторы. Специально обученными, которые знают, что от них требуется и никогда не станут претендовать на большее. Исключение составляли жены. Они порой и не догадывались, в какую игру они вовлечены и зачем нужен этот брак. Но с ними солдат действует как на службе, механически, не позволяя даже в постели терять бдительность.

За свою жизнь я строго придерживался этого правила. Никогда не сношался с непроверенными девицами. А уж тем более с продажными. А эта черноволосая заноза именно такой и была. Она продавала себя. Увидела во мне выгодную партию и действовала.

Не смог отказать себе в искушении, приказал продемонстрировать себя. И сам поплатился. Окунулся в адский водоворот греха. Она действовала умело, ласкала себя, демонстрируя прелести, а я истекал слюной и цеплялся скрюченными пальцами за остатки воли, еще немного и я бы к своему стыду сорвался. Покрыл ее собой, забыв о планах и задании. «Угроза» мигало у меня перед глазами красным цветом. То, о чем предупреждали на учениях.

Но даже не это выводило меня из себя, а продажность. Она это делала только из корыстных побуждений, чтобы выгоднее продать себя. Я всегда презирал подобных особей. Торговать телом – последнее дело.

Ввязался в игру с аукционом, чтобы через вот таких вот продажных девиц собрать компромат на нужных особей. Разворошить их осиное гнездо из середины, и чуть сам же не угодил в подобные сети. А если ее специально подослали ко мне? Ведь и такое могло быть. А еще несколько секунд, и я был готов осатанело пробовать ее на вкус. Стать первым… заманчиво. Я никогда не был первым у самок. Мне доставались обученные экземпляры. И я отбирал себе любовниц, руководствуясь практичностью, их сговорчивостью и удобством.

Заноза же пошатнула мои устои. Заставила желать ее, как никогда, и никого. И еще появилось странное ощущение, что это не первично. Со мной это уже было раньше, вот эта обжигающая волна, что воспламеняется в груди и медленно спускается к паху, отключает мозг и превращает меня в одержимое животное. А подобного я не допускал и в лучшие годы своей жизни, когда еще был жив мой зверь.

Что особенного в этой молоденькой продажной самке? Смотрел, как она облизывает свои пальцы, и сдерживался, чтобы не засадить ей в глотку член. Я сатанел и не мог оторвать от нее взгляда. Пожирал глазами ее тело, тонул в небесном сиянии ее глаз. Как одна девица смогла сломать постулаты, которые годами на службе вдалбливали в нас? Незыблемые правила были у меня в крови, и сейчас неведомый огонь сжирал все. Это просто похоть. Я самец и во мне проснулись инстинкты. Но как воин я обязан их подавить. Уйти от нее как можно быстрее. Пусть продает себя, кому хочет. Меня это не должно заботить. Я должен забыть ее немедля, как только захлопнется дверь туалета.