Пробужденные фурии - стр. 4
Откуда мне знать.
Меня же там не было.
И я не видел его лица, когда ему сказали, где я был. Когда сказали, что я в принципе существую, а потом сообщили, что именно ему надо делать.
Часть первая
Это и есть ты
Пусть это будет личным…
Куэллкрист Фальконер. То, что я уже должна была понять, том II
Глава первая
Первая кровь.
Рана жгла адски, но бывало и хуже. Разряд бластера полоснул вслепую по ребрам, уже ослабленный обшивкой двери, которую ему пришлось прогрызть, чтобы добраться до меня. Священники – там, за захлопнутой дверью, – надеялись на простой выстрел в живот. Блин, любители на выезде. Наверняка им самим было не лучше от рикошета после такого-то выстрела в упор. Я же за дверью уже увернулся. Остатки заряда проделали длинную неглубокую борозду на грудной клетке и затухли, тлея в складках куртки. Внезапный мороз в задетом боку и резкая вонь поджаренных кожных сенсоров. То любопытное шипение костей, почти отдающееся вкусом во рту, на месте, где разряд сорвал биосмазку нижних ребер.
Восемнадцать минут спустя, судя по мягкому свету в верхнем левом углу ретинального дисплея, я слышал все то же шипение, пока торопился по освещенной фонарями улице, пытаясь забыть о ране. Незаметный ручеек жидкости под курткой. Крови немного. У синтетических оболочек есть свои преимущества.
– Не хочешь развлечься, сам?
– Уже развлекся, – ответил я, сворачивая от дверей. Он пренебрежительно затрепетал веками с татуировками волны, как бы сказав «тебе же хуже», и его статное мускулистое тело томно скрылось во мраке. Я перешел улицу и свернул за угол, лавируя между парочкой других проституток – одна женщина, вторая неопределенного пола. Женщина была аугментом – по чрезмерно подвижным губам пробегал раздвоенный язычок дракона, возможно, почуяв мою рану в ночном воздухе. Ее взгляд тоже протанцевал по мне, потом скользнул дальше. Кроссгендер с другой стороны слегка сменил позу, озадаченно посмотрел на меня, но промолчал. Обоим я оказался неинтересен. Улицы были мокрые от дождя и опустевшие, так что у них было больше времени меня разглядеть, чем у секс-работника в дверях. Покинув цитадель, я привел себя в порядок, но, видимо, что-то во мне выдавало безнадежность в плане бизнес-перспектив.
За спиной я услышал, как они говорят обо мне на стрип-япе. Услышал слово «нищеброд».
Привередливые. Впрочем, могли себе позволить. Благодаря Инициативе Мексека бизнес процветал. Текитомура этой зимой была переполнена, кишела торговцами ломом и деКомовцами, к которым торгаши лезли стаями, как рипвинги к траулеру. «Новый век – безопасный Новый Хок», – гласила реклама. От недавно возведенного дока для ховеров в районе Комптё было меньше тысячи километров по прямой до берегов Нового Хоккайдо, и ховерлодеры гоняли туда-сюда день и ночь. Не считая выброски с воздуха, быстрее способа перебраться через море Андраши не было. А на Харлане лишний раз в воздух не поднимаются. Обычная команда с тяжелым оборудованием – то есть любая – поплывет в Новый Хок на грузовом ховере из Текитомуры. Те, кто выживет, вернутся тем же маршрутом.