Призраки долины папоротников - стр. 42
Так, раздумывая о разном, – каждый, ясное дело, о чем-то своем – они добрались до Глэнуэй-стрит. Эден почти не заметил дороги, даже того, как Томас окликал возниц на дороге, выспрашивая направление, – он думал о мистере Блоххе, Магнусе Стаффорде и незнакомом ему Андервуде, чьи действия так напугали отца и дядюшку Грейс. Что за дело он хотел прочитать, выспрашивая о нем в полицейском участке? И что находится в красной книжечке, спрятанной в кармане его сюртука? Хотелось вытащить и прочитать, но Эдену не позволила совесть. Он и так дважды за этот день подслушивал разговоры, не предназначенные для его ушей...
– Гленуэй-стрит, 18, мастер Эден, – произнес Томас, придерживая лошадей. И как бы совсем невзначай: – Может, мне пойти с вами?
– Нет, останься при лошадях, я скоро вернусь, – ответил молодой человек после секундной заминки.
– Если вас не будет минут через пять...
Эден улыбнулся слуге.
– Спасибо, Томас, но со мной все будет в порядке!
С такими словами он спрыгнул на землю и направился к дому под номером восемнадцать. Дернул дверной колокольчик и улыбнулся открывшей дверь женщине в белом чепце.
– Простите за беспокойство, но могу ли я видеть хозяина дома? – осведомился он у нее.
Служанка кивнула и распахнула дверь посильнее, пропуская Эдена внутрь. Едва он оказался в прихожей, и прикрытая дверь отгородила его от внешнего мира, как что-то холодное ткнулось в висок, а голос холодный не менее, чем металл револьверного дула, упершегося в висок, процедил:
– Итак, кто вы такой и что вам нужно от хозяина этого дома?
12. 12 глава
12 глава.
Артур Флинн был мечтателем, может быть, самым наивным из всех, но он верил в две вещи: в море, способное как отнять твою жизнь, так и привнести в нее нечто хорошее (например, запах соли, щекочущий ноздри, ветер, колышущий волосы, стон парусов – из простого, из сложного – статус, статус не просто мальчишки, сына слуги, но капитана) и в любовь, которая путеводной звездой вела каждого моряка в сторону дома, к родным берегам.
И если быть честным с собой (а он не терпел самообмана), то выходило, что первое напрямую проистекало из второго. То есть сначала он абсолютно по-детски влюбился, а после решил уйти в море, чтобы любви той соответствовать. Или проще сказать, впечатлить предмет своей страстной влюбленности... Поначалу оно так и было, что уж юлить, это потом он вдруг осознал, что впечатлять надо не девушку, а родителей девушки, веди коли они не сочтут его подходящей кандидатурой, то и думать не стоит быть им когда-нибудь вместе.