Пристанище для уходящих. Книга 2. Обреченность - стр. 12
– Никуда я с тобой не поеду. Отпусти меня.
На его лице проступили оторопь и даже злость. Он пихнул мне в руки рюкзак, возмущенно фыркнул и шире распахнул дверцу.
– Да скатертью дорожка! Только не помирай на моей земле, неохота с полицией разбираться. Вали, а я пойду отмывать коридор и крыльцо от твоей крови. Или нет. Скажу покупателям, что тут снимался хоррор, и подниму цену.
Я выбралась из машины и привалилась к ее боку: голова кружилась и дрожали ноги. Тошнота прошла, осталась только липкая мутность, от которой клонило в сон.
– И куда мне идти, чтобы покинуть твои земли? – Я пыталась вспомнить, в какой момент выронила нож. Когда нож при мне, как-то спокойнее.
– Иди в сторону Сакраменто. – Он опять фыркнул и махнул рукой куда-то на северо-восток.
Сакраменто? Штат Калифорния. Выходит, за месяц я прошла шестьсот миль. Или даже больше. И еще пройду, как можно дальше на юг, только сначала отдохну.
Сверху раздался вздох. Как вышло, что я сижу на земле, привалившись к колесу?
– Слушай, я уважаю твою независимость, но, если тебя не отвезти в больницу, ты умрешь. – Он опустился передо мной на корточки. Я видела только его ясные прозрачные глаза, пытаясь сосредоточиться на смысле слов. – Придется закопать твое тело в лесу, а потом ты будешь приходить ко мне в кошмарах и обвинять в своей смерти.
Я нахмурилась. Не смешно же. Вообще, странный тип. И с какой стати мне его слушать? Сама решу, надо мне в больницу или нет. Вообще-то туда нельзя. Не хватало еще разговора с полицией. А вдруг правда истеку кровью или рана загноится?
– Я тебя не знаю, – получилось только прохрипеть, в горле совсем пересохло.
– Ой, нашла проблему. – Голубоглазый прямо расцвел и протянул руку. – Джош Таннер, двадцать пять лет, родился третьего марта, по зодиаку Рыбы, аллергия на креветок, считаю Уилла Айснера9 величайшим гением, фанат Мазератти, но ты об этом никому не говори. Достаточно? Или готова умереть, выясняя детали?
Я не поняла и половины, но с таким балагуром искушение познания преодолеть невозможно. Я колебалась недолго, прежде чем пожать его руку.
– Скай Моррис. – Новое имя неповоротливым валуном прокатилось на языке.
Он положил сверху левую руку и энергично потряс, превращая мое робкое и вялое прикосновение в настоящее рукопожатие. Я стала Джошем, и погружение в мир самоуверенности и любознательности не оставило от моего мира камня на камне. По венам заструился оптимизм и легкомыслие. Сейчас Джош был слегка напуган, наверное, боялся, что я испущу дух прямо на его подъездной дорожке, и действительно хотел помочь. Наверное, по той же причине.