Принесите мне совесть ужасного принца - стр. 17
– Родственники есть? – мрачно спросили боевые маги, пока я сиротливо жалась в уголок, пряча туфли под выцветшей юбкой застиранного клетчатого платья. «Кто бы мог подумать! Кляр умерла!», – переговаривались между собой боевые маги, которые давно сменили доспехи на униформу и заклинания «свистков».
– Я! Я ее внучатая племянница! – изобразила я провинциальную скромность с непременным выражением лица: «А что здесь происходит?». – Она ведь вернется?
– Нет, – грустно вздохнул один из них, положив мне руку на плечо. – Ваша родственница Саломея Кляр скончалась сегодня ночью. Ваше письмо подлинное! И завещание тоже…
Он потряс моими записями, с которых еще сходило заклинание подлинности, рассыпаясь сверкающей пылью на мой шикарный ковер. Я честно пыталась выдавить слезу, размазывая сопли по лицу: «Неужели? Она была такой молодой! Какой ужас!». Зажав рот рукой, я кивала, переводя взгляды на служанку и правоохранителей.
– И теперь вы – единственная наследница состояния этой старой карги, – ободрил меня маг, пока я уныло опустила голову. Он осмотрелся по сторонам, а потом шепнул: «Я бы даже сказал, что прелестная единственная наследница! Кстати, вы замужем?».
– Это наследство делает меня прелестной? Или… или… О, я не могу! Я так хотела, чтобы бабушка Саломея помогла мне на отборе, – почти натурально рыдала я, вовремя шмыгая носом. – Я хочу выйти замуж за принца! Очень хочу! Я всю жизнь мечтала о принце! Мне даже одна ведьма нагадала!
– Роза, дорогая, принц – это ерунда! – ободрил меня еще один любитель богатых наследниц, кокетливо накручивая ус. – Есть в мире много женихов, которые лучше, чем…
– Оставьте меня одну, – всхлипнула я, прижимая к груди свой саквояж от которого веяло сыростью и плесенью. Все, кроме старой служанки, удалились, закрыв за собой дверь.
– Думала, она меня переживет, – усмехнулась старуха, глядя на мой портрет. – А, оказалось, я ее! Да ладно, ну померла старая карга! Знаешь, я тебе про нее такое расскажу, что сама радоваться будешь! Гнилой человек! За копейку удавится! Помню, как ей в окно три любовника лезли! И потом всю ночь кто-то стонал! Хорошо мужикам было! А она потом ходила и стонала, что спина болит! В ее-то возрасте по мужикам ходить! Тьфу!
Во-первых, это были не любовники, а воры, во вторых, хорошо им не было, а в третьих, они тяжелые. Сами себя на задний двор не оттащат и не похоронят!
– Ой, я вам такое расскажу про нее! Стыдоба одна! – вошла во вкус служанка, пока я делала вид, что рассматриваю дорогущие люстры и ковры. Вовремя сказанное: «Ну ничего себе!» и «Ух-ты!» выдавало во мне провинциальную дурочку, а открытый от изумления рот намекал на то, что все еще под впечатлением. – Помню, как она оргию устроила! Собрала, значит, всех богатеев, закрыла двери и как начала! Они потом все красные выходили!