«Принципиальный» - стр. 2
Пришлось Джону тогда изрядно полазить в трусах с приборами, висящими на шее по трюму, а в пилотской в русской «телогрейке», которую со смехом ему одолжил Дима. Оказалось, что телогрейка ему была завещана ещё дедом и в семье являлась эдаким артефактом их происхождения. И всё равно, что родился Дима и его отец на лунной станции «Коперник». Такое нынче время, земная конфедерация переживает не лучшие времена, а вот колонии на Марсе, на спутниках Юпитера и на как раз очень неплохо «стоят», денег у них лопатой греби, а Джон вообще был бы коренным землянином из Канады, если бы не дед, за длинным рублём эмигрировавший на «Лунные прииски». Эх, да что там, разваливается конфедерация…
Ладно, так вот тогда, залезая инструментами в самые неожиданные места «Эндевора», под неумолимую болтовню Майка, Джон никак не мог ухватить суть неисправности, от чего же корабль «тут греет, а тут охлаждает». Разгадка конечно же оказалась простейшей – два рядом идущих жгута проводки в районе переборки между трюмом и «пилотской» затекли маслом из подтекающего гидравлического насоса, изоляция слега «разошлась» и датчики температуры начинали «дурить». Почему это происходило в «горячем» поясе системы? На этот вопрос не смог бы наверное ответить никто. Даже Дима, покачав головой, сказал:
– Вообще-то, Джон, при таком «коротыше» в проводке компьютер должен был бы посчитать разницу в уровнях сигналов и хотя бы показывать неисправность этого жгута, но видишь ли не считал отчего-то.
А уж потом, с год спустя, обновляя прошивку того компьютера, Дима обнаружил разницу в алгоритмах подсчёта температур старой и новой программ. Вот так бывало – когда механика, электричество и программная часть давали странный эффект.
А в этот раз Джон думал, с чего начать тестирование и как Диме преподнести данный эффект, сидел, клацал переключателями на выключенном главном пульте «Эндевора», кстати его номер по каталогу был 13787, Джон запомнил этот номер сразу же, потому что он родился 13 июля 2187 года, хоть дата получалась в европейском формате, где сначала день, а потом месяц, а не как в американском, где наоборот, всё равно Джон запомнил. А ведь сегодня было девятое июня, день рождения Анджелы, девушки Джона, находящейся на Марсианской главной базе фактически в рабстве, работая медсестрой в госпитале. Дело в том, что Анджела, еще не родившись, уже была должна MC – «Mars corporation» – три миллиона долларов, так оценивалось тогда бунгало на тихоокеанском побережье Северной Америки, в приличном районе перенаселённой Земли. А на бунгало подписались в десятилетнем рискованном контракте родители Анджелы – талантливые радиологи, погибшие при взрыве баллона на Марсе, когда Анджеле было три годика. Бунгало же утонуло в океане вместе с куском берега, даже по сети рассказывали о загадочной аварии на нефтяной платформе, цунами и так далее, что-то очень мутное. Поскольку живых родственников у Анджелы тогда уже не оказалось или они были неизвестны – родители Анджелы были сами из детских домов окраинного района Лос-Анджелеса, то Анджела стала собственностью MC. С детства, выполняя как солдат, разнообразную работу в администрации базы, Анджела выросла адекватной, скромной, умной (генетику ведь не пропьёшь) девушкой, с которой Джон и познакомился в госпитале на Марсе пять лет назад, когда попал туда по своей же неосторожности – ожог правой части тела – был лёгкий пожар при ремонте большого марсианского транспорта, на ремонт двигателя которого пригласили Джона.