Принцип исключения - стр. 9
– Привет. – За спиной раздаётся знакомый тонкий голос.
Обернувшись, попадаю в плен серебристого взгляда, который утягивает за собой. Передо мной прекрасная девушка: длинные светлые волосы собраны в смешной пучок, весело торчащий на макушке; пухлые губы приоткрыты, словно с них сейчас сорвётся нечто важное для меня; огромные серые глаза и тонкие пальцы, сжимающие полотенце, в которое замотана Тася. Одновременная знакомая и неизвестная для меня, распарывает пронизывающим взглядом, а затем добивает прикушенной губой и пушистыми ресницами, подрагивающими от каждого вздоха.
– Привет. – Голос хрипит в пересохшем горле. – Я попал в аварию. Опоздал в аэропорт.
– Авария? – На миг её дыхание перехватывает, и сквозь едва слышный всхлип просачивается тревога. – Ты не пострадал?
– Нет. Всё в порядке. Переживал только за тебя. Не мог дозвониться.
– Я… – Тася теряется, натягивая полотенце выше. – Я всё исправлю… – схватив телефон, быстро водит по экрану. – Всё. – Что означает, теперь она доступна для меня, как пять лет назад, когда имел возможность набрать знакомый номер в любое время и услышать её голос. – Я сейчас.
Скрывается за дверью ванной и появляется через несколько минут в джинсах и футболке. Светлые локоны раскинулись по плечам, делая её ещё более воздушной и нежной. Перекладывает вещи, не поднимая головы, а я молча жду, когда же серебристый взгляд вновь будет обращён на меня. Но тянутся минуты, а Тася не произносит ни слова.
– Тась? – негромко зову её, а дождавшись реакции, произношу: – Это я, Гриша.
– Я знаю…
– Тогда в чём дело? Не спрашиваю, по какой причине ты отказывалась разговаривать со мной долгих пять лет, но сейчас я здесь, перед тобой.
Взгляд предательски мечется, останавливаясь на чём угодно, только не на мне. Приближаюсь и поднимаю пальцами её подбородок, чтобы утонуть в бесконечной тревоге и сомнениях. То, что я вижу, не поддаётся объяснениям, потому что Тася не желает открываться и сейчас бесконечна далека для меня. Нет больше того восторженного взгляда, который сопровождал меня долгие годы, сейчас на меня смотрит запуганный зверёк, не способный никому доверять.
– Я не обижу. Ты ведь знаешь. Чего боишься?
– Тебя, – шепчет. – Того, каким ты стал.
– И каким?
– Очень взрослым. Когда я была маленькой, мне казалось, что мы друзья, но с годами пришло осознание, что человек, который старше на двадцать лет, другом быть не может.
– По этой причине прервала наше общение?
– И по этой тоже, – избавляется от моего прикосновения, отдаляясь вглубь комнаты и разбирая вещи. – А ещё ты женился. Не хотела, чтобы у тебя были проблемы.