Принцесса-невеста - стр. 7
Видимо, Хранитель услышал – кивнул и потянулся за мобильным. Я отдал ему телефон, Хранитель ушел в коридор, побродил там, и я уловил:
– Ну конечно, мистер Кинг. – И: – Сделаю все, что в моих силах, мистер Кинг, даже не сомневайтесь.
Уилли глянул на меня, показал мне «о’кей» (незаметно, спешу прибавить), и тут вернулся Ванья.
Кивнул – мол, следуйте за мной – и пробормотал:
– Ну что тут скажешь? Почта, сами понимаете.
– Хорошо, что разобрались, – ответил я.
– Мне так неловко, мистер Голдман. Стивен Кинг объяснил, кем вы были.
Зря я не сообразил, что грядет, – это «кем вы были» могло бы меня подготовить.
И смертельный выстрел:
– Я ведь вас почитывал, знаете ли, числился, в общем, почитателем, вы были замечательный писатель… некогда.
Зря это меня подкосило. Но понятно, отчего так. Я боялся, что он прав. Я написал немало вполне пристойных книжек. Но это было в стародавние времена, в другой стране. Отчасти потому я и мечтал погрузиться в «Ребенка принцессы». «Принцесса-невеста» научила меня, что я хочу писать романы. Я надеялся, что ее продолжение сделает меня писателем снова.
И тут Уилли закричал:
– Он и сейчас замечательный!
– Тш-ш, не волнуйся, – сказал я ему. – Ну правда, ничего страшного.
Уилли взглянул на меня, и я хотел спрятаться, но он все прочел в моих глазах.
Злой Ванья поднялся по лесенке, распахнул дверь, пропустил нас внутрь и отбыл.
Мы остались в Святилище одни.
– Я его ненавижу! – кипел Уилли.
Думаете, мне не хотелось его обнять? Но я сдержался, пробормотал только:
– Пора слегка поработать, – и стал озираться.
Комната оказалась невелика. Тысячи писем – все разложены по категориям, семейные фотоальбомы – все снимки внизу подписаны, каждый растолкован.
Я-то рассчитывал на дневники – Моргенштерн славился педантизмом. Пока же, чтобы сориентироваться, я рассматривал фотоальбомы – хотел прочувствовать его жизнь в период творческого расцвета.
Тут Уилли сказал замечательное:
– А ты знал, что граф Рюген убил Иньиго?
Я развернулся к нему:
– Ты что такое говоришь?
Он встряхнул записной книжкой, выуженной с полки, и прочел:
– «Утром проснулся с мыслью о том, что на самом деле Рюген должен убить Иньиго. Я понимаю, что тогда надо вычеркивать „Здрасте, меня звать Иньиго Монтойя“, и это жаль, но, если Иньиго умрет, Уэстли, сам недавно убитый, должен победить и Хампердинка, и Рюгена, а не стоит забывать, что главный герой у нас – Уэстли».
Мы уже сидели за столом и вместе глядели в дневник периода «Принцессы-невесты».
Кто же знал, что такое бывает на свете?
Разве не чудо – я с внуком сижу в Святилище Моргенштерна и вспоминаю папу – как он читает мне на своем корявом английском и преображает мою жизнь навеки.