Принц в фартуке - стр. 22

Дознаватель придвигается ближе к столу, скребёт указательным пальцем подбородок, другой рукой барабанит по столешнице.

– Госпожа инспектор, может быть, Кайми чем-то особенный? Что насчёт наследства?

Я качаю головой:

– Родители мальчика неизвестны, хотя. Там странная история. Жрец услышал детский плач, пошёл на звук и нашёл за колонной корзину с годовалым малышом. Ребёнок был хорошо укутан, чтобы не замёрз, в корзине лежала бутылочка с молоком. И была записка, предположительно от матери. Она писала, что ребёнка зовут Кайми, просила у него прощения. «Меня вынудили жестокие обстоятельства», никаких подробностей.

– Вы читали записку?

– Да, она приложена к личному делу, и её передадут либо самому Кайми на выпуске, либо его приёмным родителям при усыновлении. У нас останется копия.

– Так, а мать мальчика искали?

Нет.

– Нет?!

Похоже, я удивила дознавателя.

– Закон королевы Элораны. Родители детей, оставленных в храме, не преследуются. Вроде как боги им судьи. Закон до сих пор действует. И, знаете, как по мне, лучше пусть мать безбоязненно оставит ребёнка в тёплом помещении храма, чем, боясь ответственности, бросит на улице или сделает ещё какую-нибудь опасную для ребёнка глупость.

– А почему вы сказали, что история странная? Мне казалось, не так уж и редко детей подбрасывают. По разным причинам.

– Да, всё так. Но, во-первых, мало кто знает про закон королевы Элораны, хотя его не отменили, последние лет тридцать не принято говорить о нём открыто. Если во времена королевы Элораны жрецы рассказывали, что им можно оставить ребёнка, то сейчас жрецы молчат, сами тему не поднимают. Во-вторых, подобные записки редкость. Наверное, не удивлюсь, если однажды родители Кайми объявятся.

С каждым вопросом дознавателя я всё больше нервничаю. У меня нет причин сомневаться в его профессионализме, но отделаться от мысли, что расспросы о родителях Кайми пустая трата времени не могу. Какое отношение его родители имеют к пропавшей девочке? Кайми сейчас в приюте, в безопасности. А вот девочка…

В дверь раздаётся стук.

Нас прерывает подчинённый дознавателя. Получив разрешение, он проходит в кабинет, кладёт перед дознавателем папку с документами. Дознаватель их быстро пролистывает, переводи взгляд на меня и расплывается в улыбке, приправленной охотничьим азартом:

– У Олены Вито в собственности есть загородный дом. Госпожа инспектор, не желаете присоединиться и совместно нанести визит?

Чёрт!

– Прятаться в доме, который так легко найти, разве это не глупо?

– Госпожа, вы не представляете, какие глупости порой делают люди.