Приключения отставного опера Мигреня и его друга Сверла - стр. 20
–Хоть ты и надоел мне, как горькая редька, Мигрень, но от тебя все же иногда бывает польза правоохранительным органам.
Слава не стал говорить, что польза от Коли есть именно подполковнику.
Колю отвезли в госпиталь МВД, где сделали томографию, не выявившую ничего серьезного. Тем не менее, ему предложили отлежаться в клинике под наблюдением врачей несколько дней.
На следующее утро, как и ожидал Коля, к нему пришел подполковник Пилюгин. Он принес яблок, минеральной воды, шоколадку. Не успел он войти в палату, как появился Сверлицин.
Подполковник поморщился, потом произнес:
–Ну, тем лучше. Вместе вы кашу заварили, вместе и расхлебывайте.
– А нечего расхлебывать, господин подполковник, – ответил Коля. – Все предельно ясно.
–Да? Тебе всегда, Мигрень все ясно!– вспылил Пилюгин, но вспомнив, что в госпитале, сменил тон. – А мне вот ничего до конца не ясно. Эти двое пока у меня, но сегодня их заберет Следком, мне нужно четко знать картину, чтобы не…
–Чтобы не выглядеть дураком, – подсказал Коля.– Ты же знаешь, Пилюля, что я люблю тебя как родного и не дам упасть лицом в грязь.
Пилюгина передернуло от того, что Мигрень при журналисте назвал его «Пилюлей», но сдержал себя, сделал вид, что внимательно слушает Колю.
Коля положил на лоб мокрое полотенце. Таблеток «от головы», какие ему приносила медсестра, он не принимал – складывал под подушку, потом выбрасывал в унитаз. «Всякую пакость кушаете, Николай Карлович, а лекарства игнорируете», – выговаривал ему Слава.
–Что-то голова у меня сегодня несобранная, погулять вышла, – сказал Коля подполковнику. – Поэтому резюмировать дело о «человеке из дождя», я предоставлю журналисту. Вы не против?
–Я…,-открыл рот Пилюгин, но Мигрень его перебил:
–И не возражайте, нужно уступать дорогу молодым, в этом суть вселенской диалектики. Старые звезды долго тлеют, но не греют. Давай, Слава, жги.
Сверло удивился не меньше подполковника, пожал плечами:
–Да собственно, нечего тут «жечь». От любви до ненависти один шаг.
–Причем здесь «ненависть»?!– не выдержал подполковник.
–Директор «Эвереста» и банщик оба любили, судя по всему безумно, Луизу Коноплянскую, – продолжил Сверло. – А она, будучи замужем за Ильей Ильичем, позволяла себе изматывать и того и другого, не отдавая никому из них предпочтения. И разводиться не собиралась. Словом, она довела мужа и любовника до такого белого каления, что они решили поступить по принципу: да не доставайся ты никому.
Пилюгину было неприятно слушать «молодого выскочку». Он уже это прекрасно понял, а пришел к Коле, чтобы подтвердить свою версию. Да, Коля был не следователем в отделе, простым опером, но мог дать фору многим следакам и он считался с его мнением. Пилюгин продолжил сам: