Приключения Гекльберри Финна - стр. 18
Папуля был в скверном настроении, в общем, в таком же, в каком был всегда. Он сказал, что он шлялся в даун-тауне, и все пошло не так, как надо. Его адвокат сказал, что он выиграет это дело и сдерёт с вдовы деньги, если удастся когда-нибудь приступить к судебному разбирательству, но могут отсрочить его надолго, и судья Тэтчер в этом великий мастак. Он ещё сказал, что по слухам какие-то жжалкие людишки готовятся провести еще один судебный процесс, чтобы отнять меня у него и сделать вдову моим опекуном, и они надеются, что на этот раз выиграют. Это сильно потрясло меня. Я больше не хотел возвращаться к вдове и опять начинать жить такой стеснённой, цивилизованной жизнью как они это величали. Я знал по себе, что стоит только выпустить птичку из клетки, как она никогда не захочет жить взаперти, даже с дармовой едой. Затем старик стал ругаться и все ругался, ругался на любого, кто на язык попадался, не пропуская никого, и в выражениях совершенно не стеснялся, а потом стал ругаться на всех разом для блезира, в том числе на тех, кого совершенно не знал по имени и с кем никогда не встречался, что не мешало поливать ему их по полной. Не знаю, ругался ли он на бога и высщие силвы, но думаю – он и их мог обругать в два счёта!
Он буквально визжал, что, мол, мы ещё посмотрим, как у вдовы получится забрать меня. Он орал, что будет следить за мной в четыре глаза, и если они попытаются на него напасть, у него есть место в шести-семи милях отсюда, где он укроет меня так, что они могут охотиться, пока не упадут и не умрут, а всё равно меня им не видеть, как своих ушей. Это снова вызвало у меня беспокойство, но только на минуту. Я знал, что ещё получу свой верный шанс, чтобы сбежать и больше не быть у него под рукой.
Потом старик заставил меня пойти к лодке и принести вещи, которые у него были. Там был пятидесятифунтовый мешок с кукурузной мукой, а также здоровенный кусман бекона, патроны и приличный кувшин виски, а также старая книга и две газеты для изготовления пыжей, помимо куска пакли. Я вытащил груз на береги и сел на носу лодки, чтобы отдохнуть. Я все это обдумал, и понял, что когда я убегу, я пойду в лес и обязательно захвачу батино ружьё и удочки. Мне было ясно, что оставаться в одном месте нельзя, а надо будет бродить по всей стране, как бродят заезжие циркачи, и перемещаться в основном в ночное время, и охотиться и рыбачить, чтобы выживать, и уйти так далеко, чтобы старикан и вдова никогда не могли найти меня. Я решил улизнуть той же ночью, если мой папочка прилично наквасится, и рассчитывал, что он это обязательно сделает. Я так замечтался, что не заметил, как долго оставался там, пока старик не окрикнул, спросив, уснул ли я или утонул?