Приходи, мы тебя похороним - стр. 35
Подняться Анфиса не успела, разъярённый Яков крепкой рукой поднял её сам, ухватившись за ворот платья. Крепкой затрещиной он отбросил дочь на кровать и, шипя, склонился над ней:
– Ну? Зачем под Игната стелилась? Зачем потом за Сашку пошла? Грех свой хотела прикрыть?!
– Не стелилась я под Игната. Сам он ссильничал меня, – расплакалась Анфиса, не оборачиваясь к вошедшей матери, которая ахнула, услышав слова дочери. – А потом сказал, что если я кому-нибудь расскажу, всем нам плохо будет. Папка… Ты же знаешь меня! Не виноватая я ни в чём!
Захлёбываясь слезами, Анфиса рассказала отцу, как Игнат преследовал её, что он ей говорил и как угрожал. Рассказала и о том, как он поймал её в проулке и затащил на заброшенный сеновал деда Василия.
– Дурында!!! – оторопел от рассказа дочери Яков. – Сразу надо было ко мне бежать!
– Да он же сказал, что всех нас со свету сживёт, – всхлипнула Галина, качая головой. – Что уж теперь, Яша. Не вороши… Пусть уж как-нибудь…
– Замолчь!!! – взревел Яков. – Совсем ополоумела? Или я должен молча всё стерпеть!? Я бычка продал, чтобы эту чёртову свадьбу строить. Теперь они там едят за мой счёт, а я должен утереться и дальше спокойно жить?!
– Да что ж ты сделать теперь можешь? Не пойдёшь ведь еду со столов собирать! – схватив себя за волосы и раскачиваясь из стороны в сторону, стонала мать Анфисы. – Наш позор, нам и нести… Господи-и-и… Как же нам теперь людям в глаза смотре-е-еть?
Яков не ответил ей. Он схватил свою фуражку и широкими шагами направился к выходу.
– Куда ты?! – кинулась к нему жена.
– Папка-а-а! – протянула руки к отцу Анфиса. Но он не ответил ни одной, ни другой и молча вышел из дома, повернув в ту сторону деревни, где жил председатель колхоза.
В спину Якову неслись весёлые крики и музыка: это продолжала шуметь свадьба Александра, который просто сменил невесту. Яков заскрипел зубами, и вскипевшая ярость окатила его нахлынувшим жаром. Всем было всё равно, никто и не подумал вместе с ним и его семьёй покинуть застолье. Радуются, что пришли на дармовую еду, и никому дела нет, что у него на душе кошки скребут. А ведь он всегда помогал каждому, кто обращался к нему с просьбой, и платы за это не брал, говорил, что не всё в этом мире меряется деньгами и люди должны быть добрее друг к другу. Вон, соседу Николаю на прошлых выходных помог крышу перекрыть, два дня работал как раб на галерах, перекурить было некогда. А теперь подвыпивший Николай развлекает своим баяном чужую свадьбу, забыв о том, что по совести должен был поддержать своего соседа.