Приговоры Сталина в переводе Мемуариста - стр. 17

Слово против слова. Командующий ВВС валил все на производственников, мол, негодные самолеты не принимают военпреды. А наркомат авиапрома – наоборот, докладывал, машины готовы к передаче, но вот лётные экипажи ВВС не прибывают за техникой на заводы.

Задумайтесь – семь сотен боевых машин стоят на аэродромах без движения пока враг громит с неба наши войска! Сталин "по версии либеральных историков" расстрелял бы прямо там и Жигарева, и Шахурина, пожалуй, еще и Голованова за компанию.

Нарком авиапрома, в отличие от командующего ВВС, ругаться не стал. Предложил проверить информацию – запросить от директоров заводов телеграммы о количестве готовых к сдаче машин. А чтобы не было разногласий, пусть телеграммы подпишет еще и военная приемка.

Дело у Сталина было поставлено чётко – через полчаса ответные телеграммы с заводов лежали на столе. Быстро сложили цифры – вышло семь сотен и два самолёта.

Указали и причину задержки – отсутствие лётных экипажей. Выходит, главком ВВС беспардонно лгал Сталину, выгораживал себя.

Голованов вспоминал, что в кабинете повисла полная тишина. Сталин подошел к генералу Жигареву и поднял руку. У Голованова даже промелькнула мысль – неужто ударит?!

Но Сталин овладел собой, с глубочайшим омерзением произнес, не глядя на Жигарева:

– Подлец! – и после паузы, – Вы свободны.

Думаете, горе-генерала поставили к стенке? Увезли в подвалы Лубянки на допрос к костоломам Берии? Ничуть не бывало, учитывая былые заслуги, Жигарева сняли с командования ВВС и отправили в глубокий тыл. Командовать авиацией Дальневосточного фронта.

Более того, в 1945-м, когда добивали японских империалистов, Жигарев возглавил десятую армию. И очень успешно бил квантунцев, за что к 1949 году снова вернулся на пост главкома ВВС. Такой вот приговор Сталина.

У Вас лично хватило бы сил сдержаться, когда выяснилось, что целая армия в семьсот самолётов из-за головотяпства начальников простаивает? Когда их так отчаянно ждут на фронте?

Получилось бы думать холодной головой? У Сталина получилось.

Никита Хрущев люто ненавидел товарища Сталина. После ухода вождя захватившему власть Хрущеву мало было пересажать и перестрелять ближайших соратников. Без суда и следствия стали к стенке и Берия, и Абакумов и многие другие. Всё под знаменем борьбы со "Сталинскими репрессиями". Но Хрущеву требовалось втоптать в грязь само имя товарища Сталина. Чем он увлеченно и занялся на памятном XX съезде.

По исследованиям ряда историков, корни ненависти Хрущева к вождю кроются в личной плоскости. Ведь Сталин не поддержал помилование сына Хрущева – Леонида.