Приемный - стр. 15
Мы поговорили двадцать минут. Я таки задал вопрос «почему я?» и услышал правильный ответ. Он выбрал меня, потому что я Бракованный. От такого ответа в горле встал ком размером с грейпфрут. Не очень-то приятно становиться частью чьей-то семьи, только потому что ты неполноценный. С другой стороны, будучи оптимистом, я отыскал в этом ответе и хорошее. По крайней мере, во всей той бессмыслице и абсурде, который творил Сергей, появилась логика. Жалость так жалость, лишь бы подальше отсюда.
Утром Сергей позвонил сам и сказал, что готов забрать меня завтра. Не через неделю. Не через месяц или пару месяцев. А завтра!
– Разве это делается так быстро? – засомневался я.
– Не ссы, у меня есть знакомые, которые всё сделают. Нужно только твоё согласие.
– Хорошо. Я согласен.
Следующим утром, стоя на крыльце интерната рядом с воспитательницей Катей, я отправил Окурку сообщение. Обозвал его недобитым бычком из губ сифилисной проститутки и пожелал сдохнуть от рака в заднице. Мысленно я представил, как он мечется по корпусу и мечтает что-нибудь мне сломать. Настроение приподнялось. Я расщедрился и послал вдогонку улыбающуюся какашку.
– Кому пишешь? – спросила Катя.
– Да так, – я убрал телефон.
– Помнишь, что я тебе сказала?
– Конечно.
– Мы, как воспитатели, продолжаем нести за тебя ответственность. Если что-то не понравится или покажется странным, сразу звони мне! Хорошо?
– Обязательно.
– Ты не обязан оставаться в семье, потому что этого хочет твой приёмный отец.
– Я понял. Спасибо. – В руке завибрировал телефон, и я вскользь посмотрел на безграмотное сообщение от Окурка. Кажется, тот собирался меня убить. – Если что-то пойдёт не так, я звоню вам, и интернатовский спецназ в лице капитана Кати, сержанта Ларисы Андреевны и прапорщика тети Нади вытащит меня из пекла.
– Удачи, Данил.
– Спасибо и… прощайте, – я улыбнулся Кате, соскочил с лестницы и пошёл навстречу Сергею.
Увидев меня, отец… Сергей, обрадовался. Пожал руку, похлопал по спине и поздоровался с Катей. Воспитательница, как и я, не особо вдохновилась простотой и легкомыслием Сергея. Потому десять раз и повторила о шагах поведении при неблагоприятном усыновлении.
С одной стороны, она была за меня рада. Воспитатели хоть и не вмешивались в нашу жизнь, но прекрасно знали о происходящем в стенах. С другой – только слепой дурак не назвал бы Сергея странным. Может, не самого мужчину, но ситуацию с усыновлением.
Катя ответила ему приподнятыми уголками губ и приложила воображаемый телефон к уху, посмотрев на меня. Мы прошли через ворота и свернули на ближайшей улице налево. На парковке нас ждал простенький серый седан. Причем снаружи он выглядел лучше, чем внутри. В салоне пахло сигаретами и какой-то химией. На чехлах зияли множественные прожжённые дырки.