Превозмогая боль - стр. 8
– Я три дня как его не видела, – с тоской сказала Марьям, – за ним, как и за другими детьми, присматривают няни. Детям устроили что-то вроде детского сада. Им там всем вместе не так холодно и голодно. Да и я все время на работе, – тут она заметила на своих руках запекшуюся кровь. – Мухаммад, помнишь тот мой сон: когда мне приснилось, что наше море стало кровавым?
– Да! Помню. Ты еще боялась плыть на корабле. Думала, что он может потонуть.
– Как же точно он сбылся. Никогда бы не подумала, что тот сон несет в себе такое зловещее предзнаменование.
Тут неподалеку раздался звук взорвавшейся бомбы, а вскоре на небе появились немецкие самолеты. Совсем недалеко упала еще одна бомба, подняв столб из дыма, снега и огня.
– Мы выстоим, обещаю, мы выстоим, – сказал в пылу Мухаммад, – родная, ты главное береги себя и Джамала.
– У нас в госпитале столько раненых. И с каждым днем их становится все больше, – закрыла лицо руками Марьям, – Мухаммад, ты не представляешь, какое это счастье для меня – видеть тебя живым, живым и здоровым, – женщина обняла мужа и крепко прижалась к нему. Мухаммад страстно поцеловал жену в губы.
Долгие зимние месяцы и весной шла оборона. Севастопольцы мужественно защищали свой город, свою родную землю. Но силы были неравны. Враг превосходил и в людских ресурсах, и в вооружении. Силы советской армии таяли. Каждый день потери убитыми и ранеными были огромны. Но люди верили: они отстоят свой город. Ведь отстояли москвичи Москву. Победа под Москвой вдохновила севастопольцев, заставила верить в свою победу. День и ночь не замолкала вражеская артиллерия. Но солдаты советской армии дали клятву бороться до последней капли крови, не жалея жизни, и до самой смерти оставались верны своей клятве и своей Родине.
Дом, в котором до войны счастливо протекала жизнь Мухаммада с Марьям, был частично разрушен, но та часть, в которой располагалась их квартира, оставалась цела. Именно туда в последний раз решили наведаться Мухаммад с Марьям.
– Марьям, я тебе обещаю, я достану нам билеты на эвакуацию.
– Билеты, наши билеты! – вдруг Марьям просунула руки в шкаф и достала оттуда две бумажки. – Наши билеты, – с горечью улыбнулась она, протягивая их мужу. – Помнишь их?
Мухаммад взял пыльные бумажки из рук жены и аккуратно их изучил: это были те самые билеты на корабль с датой 24.06.1941 г.
– Как, интересно, там наши родные, немец уже добрался до них? – спросила она мужа.
– Нет! И не доберутся. И Севастополь мы не оставим. Мы покидаем его, но мы вернемся.
Из соседней комнаты, переступив через дверь, наполовину висевшую над порогом, вышел маленький мальчик и молча подошел к отцу. В руках он держал плюшевого медведя: грязного, пыльного, одна его лапка была изгрызена мышами. Марьям огляделась вокруг. Окна все были выбиты, по стене с левой стороны шла большая трещина, потолки были в трещинах. Двери сняты с петель или наполовину вырублены: Марьям поняла, что их сняли зимой, чтобы бросить в огонь. Все вокруг было в пыли. Разбросанные вещи валялись по всей комнате.