Прекрасная Элейна - стр. 4
- А вы её видели? – не выдержала и разулыбалась я.
Потешный дедок. Даже смешной. Но лучше мне поскорее уйти, мало ли какие у него тараканы в голове.
- Она в книге, посмотрите, - предложил одноглазый старик. – Откройте седьмую страницу.
- Хорошо, но потом уйду, мне пора, меня ждёт друг, - сказала я, открывая книгу и перелистывая страницы.
Иллюстрации тут были очень красивыми, так что я, пожалуй, передумаю и заберу эту книгу. Яркие, очень реалистичные… Кто, интересно, художник?
- Леди Элейна была прекраснейшей из дев, а сэр Ланселот – достойнейшим из рыцарей, - проговорил старик нараспев, и странный акцент стал ещё заметнее. – Если бы у них родился ребенок, он был бы величайшим рыцарем всех времён и народов…
- По одной из легенд, ребенок у сэра Ланселота родился. Сэр Галахад, - заметила я, зависая на третьей странице, где была великолепный рисунок волшебного города Астолата – белокаменный замок и высокие стены, окружённые рвом с водой. Закатное солнце бросало на воду блики, и казалось, что весь город опутан тончайшей канителью золотых нитей.
- Увы, - вздохнул старик. – Не родился. Чары королевы Гвиневеры оказались сильнее, и сэр Ланселот покинул самую прекрасную девушку на свете. А она умерла от горя, зачахла.
- Очень печально, - заметила я, переворачивая страницу.
Здесь был изображён сэр Ланселот – на коне, в боевом сияющем доспехе, голубоглазый, со светлыми кудрявыми волосами и белозубой улыбкой, чем-то похожий на Егора.
- А ведь у неё было волшебное зеркало, - продолжал мой собеседник, - как можно было пропасть так бездарно?
- Если ещё и волшебное зеркало, тогда пропадать глупо, - посочувствовала я ему, потому что он выглядел и вправду огорчённым. – Тем более от любви. Молодая, красивая, богатая, ещё и волшебница – да зачем умирать из-за какого-то рыцаря? Надо было попытаться его вернуть, а н вешаться на шею и плакать «возьми меня, я вся твоя».
- Вы бы смогли вернуть сэра Ланселота? – полюбопытствовал старик, и глаз у него так и заблестел.
- Ну-у, - протянула я, посмотрев в потолок, - в любом случае умирать от любви точно бы не стала.
- Переверните страницу, - подсказал он почти ласково.
- Мне пора, извините, - сказала я, машинально перевернула страницу и замолчала, застыв на месте и глядя на картинку.
На седьмой странице была нарисована я. Изображение было таким похожим, будто рисовали с фотографии. Правда, на мне были не джинсы и клетчатая рубашка, а белоснежное длинное платье, подпоясанное золотистым кушаком. Девушка с моим лицом, изображённая на картинке, смотрела прямо на меня, а за её спиной было зеркало, оплетённое словно солнечными лучами золотистыми нитями. Только в зеркале отражалась не комната и не затылок девушки, а город Астолат с первой иллюстрации. Можно было разглядеть даже лодки на воде возле белокаменных стен.