Предательство - стр. 17

Она повернулась к матери, но старалась не смотреть ей в глаза.

– Я заберу его рано. Чтобы не опоздать, нам надо выезжать не позже половины восьмого.

В дверях показался Аксель, за ним отец.

– Здравствуй, родная. Ты ведь не сразу уедешь?

– Увы, иначе мне не успеть.

За нее соврала мама.

– Хенрик получил новый заказ, и они собираются устроить по этому поводу праздник.

– Тогда понятно. Передавай ему привет и поздравления. Слушай, а как в итоге прошло то слияние предприятий, с которым у вас были проблемы?

– Хорошо. Нам все-таки удалось довести все до конца.

Он молчал и улыбался. Потом протянул руку и погладил Акселя по голове.

– Аксель, у тебя очень умная мама. И когда ты вырастешь, она наверняка будет гордиться тобой так же, как мы гордимся ею.

Ей вдруг захотелось заплакать. Спрятаться в отцовских объятиях и снова почувствовать себя маленькой. А не тридцатипятилетним топ-менеджером и матерью, которая вынуждена спасать семью. Родители всегда рядом. Фундамент. Верят в нее, вдохновляют, дают уверенность в собственных силах. Она может все.

Но сейчас они не помогут.

Она совершенно одна.

Разве можно признаться им, что Хенрик, похоже, собирается бросить ее? Бросить ту, которой они так гордятся, умную, успешную?

Она присела на корточки перед Акселем и притянула его к себе, скрывая свою слабость.

– Я заберу тебя завтра утром, хорошего вечера.

Вымученно улыбаясь, она спустилась по лестнице и вышла во двор к машине. Из окна автомобиля видела, как они машут ей с веранды.

Вместе.

Рука отца на плечах матери. Сорок лет рядом, неразлучно, в душе у обоих покой и благодарная гордость за единственную дочь.

Ей бы тоже хотелось именно так.

Именно такой дом она создавала для Акселя. Надежный. Вселяющий уверенность: что бы ни случилось, дом выдержит.

Семья.

Незыблемое.

Единственное, что устоит, если все остальное вдруг полетит в тартарары. Дом, подобный тому, в котором посчастливилось вырасти ей самой. Мама и папа, всегда готовые прийти на помощь. Как только ей понадобится. Но чем старше она становилась, тем реже обращалась к ним – именно потому, что знала, что они всегда помогут.

Если что.

И эта безграничная вера в нее – она справится, она сможет. Ей все по силам.

Что случилось с ее поколением? Почему они вечно недовольны? Почему им всё и всегда нужно измерять, сравнивать, оценивать? Что за неясное беспокойство заставляет их все время двигаться дальше, к следующей цели? Полная неспособность остановиться и порадоваться тому, что уже достигнуто. Вечный страх что-то упустить, не сделать того, что чуть лучше, а значит, может принести чуть больше счастья. Столько возможностей – как же успеть испробовать все?