Предатель. Сломанные лозы - стр. 64
Она и сейчас их едва сдерживала.
Сново раздались гудки на улице – на этот раз нетерпеливые, и Лина сразу представила искривлённое недовольством лицо сестры. Она переобулась в кроссовки, подхватила сумочку, распахнула дверь и быстро сбежала по ступеням. Старая “Мазда”, купленная пару лет назад по дешевке на сайте подержанных автомобилей, облезающей на коррозийных боках краской напоминала Лине шелудивую собаку, которую и в приют уже никто не примет.
Сестра даже не ответила на приветствие, когда Лина скользнула на пассажирское сидение. Резко вывела машину с парковки, стартанула, но так же резко, с визгом тормозов, остановилась на стоп-знаке. Лину бросило вперёд – не будь ремня безопасности, она бы ударилась головой о лобовое стекло.
– Ты знаешь, я ненавижу ждать!
Главное – промолчать. Сестра в плохом настроении, а завтра с утра Джулиус найдёт, к чему придраться, и все они жутко вымотали Лину, но сейчас главное – промолчать. Через двадцать минут они будут дома, Лина поднимется в свою комнату, закроет дверь на ключ и даст волю слезам.
Тот, кто кажется терпеливым, не всегда самый терпеливый. Чаще он – смирившийся.
Телефон коротко звякнул в сумочке. Сердце застучало чаще: он? Лина вытащила телефон, сканер лица сработал мгновенно, открыв экран с приложениями. “Ты в порядке?”. Альберт. Всего лишь Альберт. Лина с досадой смахнула сообщение – и уловила быстрый взгляд сестры, отметившей фото абонента.
– Ой, же ты зумерша, какие же мы на экзотических красавцев падкие.
Вроде пошутила, но Лина заметила в её словах и раздражение, и горечь. Лина была младше на два года, но похожи сестры были как близнецы: обе белокурые, синеглазые, с тёмными длинными ресницами. На обеих оборачивались на улице, и отбоя от кавалеров девушки не знали, да только вот свои карты сестрица разыграла глупо.
– Это просто приятель. Коллега. И вообще не мой типаж. Это ты у нас таких бруталов предпочитаешь.
Сестра болезненно дёрнулась – удар достиг цели. Чести Лине это не делало, но сегодня даже её чаша терпения заполнилась до краёв.
Лина вздохнула. За эти пару лет Лора так и не вышла из роли страдалицы. Отец много болел, вышел на пенсию, домом давно не занимался, и младшая сестра странным образом трансформировалась в её голове в некое функциональное существо, призванное решать её проблемы, обеспечивать их маленькую семью и терпеть истерики – в последнее время всё более частые. Себе Лора отвела роль домохозяйки – и даже здесь ухитрялась выставить себя жертвой. У Лины, которая и в самом деле работала, причём не в самом комфортном месте, уже не оставалось сил, чтобы поставить сестру на место. Она хотела только одного: бежать. Но бежать из одного ада в другой – глупость несусветная.