Прайд окаянных феминисток - стр. 13
И еще этот Бэтээр умеет слушать. И слышать. И правильно понимать услышанное. Это в мужиках качество до того редкое, что в принципе можно сказать – вообще не бывает. То есть такие, которые вроде бы слушают и даже иногда что-то слышат, еще встречаются… Но лучше бы и не встречались. Потому что, слушая и слыша, они ведь что-то и запоминают. А потом все это перевирают, переиначивают, выворачивают наизнанку и используют против тебя. И потом уже никто и никогда не сможет им объяснить, что слушают они не собеседника, а свой внутренний голос, а выводы и заключения делают вообще неизвестно на каких основаниях. На основании прогноза погоды. Это называется мужской логикой.
Полинин брат слушал правильно. И слышал правильно. И правильно все понимал. Один раз только задал совершенно мужицкий вопрос:
– А почему Любочка у вас? Ведь это опасно, как я понял. И для нее, и для вас. И для других детей… Для Веры-Нади… и других. Ведь к вам не только Пулька ездит, я знаю. Тоська с Нюськой тоже часто, да? А Любочка у вас! Ее же спрятать надо…
– Любочка не у нас, – спокойно сказала Наталья. Терпение, терпение и еще раз терпение. Он хорошо слушает, просто надо делать поправку на то, что все-таки мужик. – Любочка не может быть у нас, она сейчас в детском санатории. Я же вам только что рассказывала. Это абсолютно все знают. И в детском доме, и в больнице, и в милиции… Все! Как она может быть у нас, сами подумайте… К тому же это было бы противозаконно – укрывательство чужого ребенка без согласия его родителей…Ну, я не знаю, как это может звучать в суде. Киднепинг по-нашему. Представляете? И это повесят на главного свидетеля! Да этот подонок и с меньшими аргументами остался в стороне от гибели жены. А что Любочка заговорит – он не ожидал. А тут еще это наследство бабкино, этого он тоже не ожидал. У него всего четыре дня до суда осталось, потом родительских прав лишат – и все, никакого дочкиного наследства ему уже не видать. Вот он и заметался. Понимаете? А вы говорите, что Любочка у нас. Это было бы просто недопустимо.
Полинин брат немножко похлопал глазами, подвигал бровями, пошевелил извилинами и задал следующий вопрос, на этот раз – вполне разумный:
– Но ведь все эти… ну, быки… они ведь сюда ездят! Они к вам ездят! Значит – ищут Любочку, да?
– Да никто Любочку не ищет, – успокоила его Наталья. – То есть, может быть, и ищут по больницам да санаториям, но там следы так запутаны, что и Моссад не найдет. Они ко мне ездят. Вы что, на самом деле думаете, что быки?.. Какие там быки, Любочкин отец не та фигура, чтобы быков держать. Он вообще никакая не фигура, так, алкаш безмозглый. Как о наследстве узнал – так подрядил придурков каких-то, чтобы меня пугать. Золотые горы пообещал, если суд выиграет… Ну и адвоката какого-то вонючего нашел, тот уже после придурков приезжал, о цене поговорить. Это он в бронежилете был, наверное, придурки его предупредили. Да нет, там ничего серьезного, так, театр абсурда. Наши менты… то есть омоновцы, друзья наши, все поузнавали как следует, всерьез опасаться там некого. Да и они постоянно следят… А что я так разговаривала… ну, про быков и вообще… это для убедительности. Им этот уровень как-то понятнее. И вообще это элемент игры. Серьезные мужские игры, свои правила, свой язык. Придурки. Действует совершенно безотказно, верят буквально на слово. Особенно если под прицелом.