Право на одиночество. Часть 1 - стр. 13
– Жизнь.
– Пожалуй. Тут только важно, какой знак в конце поставить. Кстати, что скажешь о работе?
– А чего о ней говорить, – он сделал многозначительную паузу, – работа как работа. С этим нормально. Ты ведь не в Эйнштейны собрался?
– Мне своей фамилии хватает. Ты прав. Дерьмо все это.
– Ну, тогда все дерьмо.
– Может быть.
– Слушай, старик, – вдруг сменил тему Павел, – а с Ольгой у вас что?
«Ах вот как! К каждому ларчику свой ключик», – и вслух, – Ничего, как видишь. Мы ста-а-арые знакомые. Она шикарная женщина. И только. Учились вместе. Дружили даже. Про то, что старая любовь как старые раны не верь. Выдумки и враки.
– То есть у тебя на нее пока никаких планов?
– Никаких… Пока…
– Темнишь, ты, друже.
– Темню, – чистосердечно соврал я в ответ.
– Вот и здорово. Ребята мы хорошие. До свар по поводу мест и званий еще далеко. Как до неба. И я не хотел бы, чтобы сейчас недоговоренности делать. Чтобы между нами… м… стояла женщина, – Павел перешел на уверенный тон.
– Так она ведь лежать будет… Извини. Это я сам не знаю, что плету. Да и муж с ребенком там в команде на корабле. Абордажем тут не обойтись… Или?
– Нет. Будем считать, это рекогносцировка перед боем.
– Во хватил. А если крепость возьмет да и сдастся на милость победителю. Что делать-то будешь?
– Ну, не знаю, – сквозь щели в забрале показался двадцатилетний мальчик. – Там посмотрим, об чем гадать, – и мы снова надменны и безукоризненны. Или наоборот. Да какая разница!
Павел – парень видный. Выше меня и шире в плечах. У него черные волосы, черные глаза и прямой нос. Никаких героических прибамбасов типа тяжелого квадратного подбородка или многозначительной складки меж бровей нет. Но лицо волевое и по-своему красивое. Все это вместе с его неотразимой уверенностью в себе должно на многих производить впечатление. Куда мне с ним конкурировать! Главное – зачем? У меня свой стиль. И пока нам, действительно, нечего делить. Ольгу? Катю? Еще кого-то? Ерунда. В этой области нет никаких вакансий. А работа? Поживем – увидим. Павел как будто прочел мои последние мысли.
– Слушай, а что у тебя с шефом?
– Ну, уж не любовь – это точно.
– Что не любовь, мы и невооруженными глазами видим. Как-то ты выпал из фавора.
– Значит, времечко пришло. Слишком близко сходиться с кем-то на службе – обрекать себя на верный скандал. Запиши себе где-нибудь. В будущем пригодится.
– Карнеги ты наш.
– Ну, Карнеги не Карнеги. А кое-чему выучился. На своей шкуре, между прочим. А этот твой Карнеги же и говорил: «Бойтесь тридцатилетних». Вот они и боятся.
– Каких тридцатилетних?