Правда понимания не требует - стр. 20
– Знакомая история, – Ропп наклонился и нашарил в сумке-мешке под столом плоскую стеклянную фляжку. – Один необдуманный поступок, одна подпись на невзрачной бумажке, несколько сказанных шепотом слов – и вот ты уже нет у тебя никаких перспектив и никакой карьеры.
– Надеюсь, что для меня еще не все потеряно, герр Ропп, – Шпатц взял из рук Ропща фляжку и сделал глоток шнапса. Поморщился, и с благодарностью кивнул.
– Неожиданный выбор места работы, Грессель.
– Это получилось случайно, герр Ропп. Я просто взялся за первый попавшийся вариант, даже не разглядывая предписания. Но сейчас понимаю, что мне повезло.
– Повезло? – Ропп засмеялся. – Какие чудеса творит вовремя выпитый глоток шнапса. Разве этого испуганного воробушка я снял не более получаса назад из-под потолка?
– Не смейтесь, герр Ропп. Да, я здорово устал, мои руки не привыкли к тяжелой работе, да и на высоте я, оказывается, не такой смелый, как думал, – Шпатц посмотрел на свои многострадальные ладони. – Но люфтшиффы – это что-то удивительное. И сейчас, когда я чувствую, что в одном из этих небесных исполинов уже есть частичка моего труда, мне хочется собой гордиться. Хм… Как-то чересчур романтично звучит, да?
– Ну почему же… – Ропп перестал улыбаться. – Я понимаю, о чем ты говоришь. И наверняка каждый, кого ты сегодня видел в эллинге, понимает.
– Наверное, я бы хотел сделать здесь карьеру…
– А ты хороший парень, Грессель, – Ропп хлопнул Шпатца по плечу. Потребовалось немало усилий, чтобы не сморщиться от боли в сломанном ребре. – Если выдержишь, можешь далеко пойти. Тебе надо поторапливаться, чтобы успеть на последний ластваген. Я присмотрю за тобой, чтобы больше ты случайно не полез куда-то повыше.
Шпатц смотрел в окно на сгущающиеся сумерки. Отчасти он был собой доволен. Хотя бы в том, что остался в живых, а не валялся на полу эллинга мешком сломанных костей. С другой – ругал себя и Крамма за легкомыслие. Оконное стекло холодило ушибленную скулу, болели сбитые ладони, даже дышать было больно. Еще и свидание это завтра… Проклятье. Отличный же из него получится соблазнитель – со сломанным ребром, разбитой губой и синяком во всю скулу. Шпатц невесело усмехнулся и оглядел немногочисленных пассажиров последнего ластвагена из люфтшиффбау. Парочка сонных клерков из бухгалтерии, парень в форме полетного механика, наверное из испытателей, двое оберфельдфебелей. Все рабочие дневной смены уже уехали. Вечерняя смена остается ночевать в эллингах и уезжает утренними ластвагенами. «Хорошо, что завтра я не работаю», – подумал Шпатц и снова стал смотреть в густые сумерки, неспешно превращающиеся в темноту.