Правда о любви - стр. 52
– Что я слышал о Бентинке, мистер Адер? – обратился лорд Фритем к Барнаби. – Похоже, глупец нажил себе немало хлопот.
Барнаби немедленно пустился в сильно приукрашенный рассказ о недавней и, возможно, последней попытке Сэмюела Бентинка, лорда Мейнуорринга, вступить в законный брак. Джерард, уже дважды слышавший версию Барнаби, погрузился в свои мысли. Впрочем, его друг был таким занимательным рассказчиком, что не мешает послушать историю еще раз.
Однако Джордана Фритема явно что-то беспокоило. Он не находил себе места и наконец, наклонившись к Джерарду, понизил голос:
– Смотрю, старикашка Трегоннинг сделал весьма удачный ход, убедив вас приехать в наш Богом забытый угол, чтобы написать портрет Жаклин.
Джерард удивленно вскинул брови, не понимая, что хочет сказать Джордан. Последнему было уже около тридцати лет, но Джерард отказывался считать его своим ровесником: бесконечное высокомерие, снисходительное отношение к окружающим, неизменно капризное выражение лица явно указывали на незрелость ума и духа.
История Барнаби все продолжалась, и Джерарду стало любопытно, куда клонит Джордан.
– Я вообще редко пишу портреты.
Джордан кивнул, глядя при этом не на Джерарда, а куда-то вдоль стола.
– Понимаю. В действительности вас интересуют сады. Весьма счастливое обстоятельство, что Трегоннинг в качестве приманки смог предложить вам доступ туда.
Джерард слегка нахмурился. На что, черт возьми, намекает Джордан?
– Приманки?
Джордан искоса глянул на него, но тут же принялся изучать бокал с портвейном.
– Что же, ни для кого не секрет, по крайней мере для тех, кто хорошо знаком с семьей, с какой целью Трегоннинг хочет получить этот портрет.
– А вы и ваши родные хорошо знают Трегоннингов? – спросил Джерард.
– Разумеется, – буркнул Джордан.
– Ваш отец упоминал, что сами вы родом из Суррея.
– Да, как и Мирибель, покойная жена Трегоннинга. Она и моя мать были соседками и лучшими подругами. Потом обе вышли замуж, и Мирибель перебралась сюда. Но через несколько лет она и мама устали от переписки, и, поскольку Трегоннинг не желал покидать Хеллбор-Холл, мама убедила отца купить Тресдейл-Мэнор, и… вот мы здесь.
Он широким жестом обвел столовую и осушил бокал. Джерард заметил иронически искривленные губы и неприязненный тон. Интересно, знает ли Джордан, насколько явно его нежелание быть похороненным в деревне, вдали от блестящего общества? Возможно, и знает, только ему все равно.
– Вы пробыли в Хеллборе целый день. Вполне достаточно, чтобы понять, в какой мавзолей он превратился. Мирибель была жизнью этого дома. Они с мамой постоянно устраивали вечеринки и балы, большей частью здесь, но веселья хватало на оба дома: даже Трегоннинг иногда улыбался.