Позвонки мышей - стр. 15
Но я была рядом. Я всегда была рядом, всегда стояла за её спиной. Она знала, что я не дам ей умереть, иначе разве осмелилась бы? Ах, дорогая сестра, я же люблю тебя. Я не позволю тебе стать такой же мёртвой, как я. Слишком много лет я отравляла смертью твоё существование! Теперь всё, что мне нужно, – сохранить тебе жизнь, не дать умереть следом за мной.
Когда Белла начала падать, я подалась вперёд и обхватила её тело обеими руками, перегнувшись через парапет. Кожа рвалась как бумага, но когда ты мёртв, это совсем не больно. И я спасла её.
Сестра крепко обняла меня, и на долю секунды мы стали одним живым человеком. Зажмурившись, я чувствовала её дрожь и видела перед глазами тонкие красные нити, которые вздрагивали в темноте и свивались в клубок у своих истоков.
6
В тот вечер мать Марка не могла уснуть. Память о дневной размолвке лишала её покоя. Повинуясь воле дурного предчувствия, она накинула на плечи шерстяную шаль поверх халата, сунула ноги в сапоги со сломанными застёжками. Суставы чуть слышно хрустнули, когда она натянула перчатки на сухие пальцы.
Мать торопливо вышла на улицу, прихватив с собой свитер Марка, который давно связала, а он не носил. «Ворот слишком колючий и тугой, как ошейник», – жаловался сын. Она помнила эти слова, но решила, что скажет ему, дескать, пришла отдать свитер, чтобы оправдать своё навязчивое присутствие. «Нервы шалят, шутка ли, пятьдесят лет».
На звонок в дверь Марк не ответил. Тогда она нащупала связку ключей в глубоком кармане халата и открыла сама. В квартире было темно и тихо. Дрожащие пальцы скользнули к выключателю. Она уронила свитер у порога, бросилась в кухню, упала на колени, но было не больно, совсем не больно.
«Марк, сыночек, что с тобой, почему ты весь в крови, господи, спаси и помилуй, где же здесь аптечка, что всё это значит, Марк, дорогой, что ты со мной делаешь, пойдём, я положу тебя на кровать, нет, только не шевелись, сейчас мы вызовем врача, алё, это «скорая», приезжайте скорее, мой сын умирает, улица, господи, какая улица, улица Революции, дом три, квартира сорок восемь, Марк, ты только потерпи, ты только живи, а суп можешь не есть, отдадим его собакам, я тебе свитер принесла, ты же не умрёшь, ты же не можешь, так же нельзя, алё, скорая помощь, ну что же вы не едете, спасите ради Христа, горите вы все в аду, нет, что ли, у вас сыновей».
Мать сберегла Марка для новой жизни – или рана была неглубокой. Смерть щёлкнула зубами и уползла в будущее, оставляя за собой шлейф проглоченных по пути трупов. Я хохотала ей вслед. Белла тоже была спасена.