Пожиратель нечистот - стр. 14
– Заткнись, твою мать, заткнись! Иначе, клянусь, убью! Убью! – Гришина всего трясло, он кричал сквозь зубы. Этот урод умел читать мысли. Он смог проникнуть в сокровенное и Илье стало страшно. Злость прогнала минутную шепелявость, но со страхом совладать не сумела. Он боялся себя, боялся поддаться на уговоры и быть обманутым, боялся, что ему искренне предлагают выход, боялся ошибиться и оказаться правым.
– Не стоит так переживать. Ты же знаешь, я не вру.
– Прекрати мне внушать. Последний раз предупреждаю – застрелю.
– Талантами гипнотизёра не обладаю. Извини. А вот тебя мне послало само провидение. Здесь недалеко есть дом, где всё приготовлено для обряда. Ты можешь присутствовать. Я никуда не убегу. Во всяком случае, с таким ранением мне далеко не уйти. Посмотришь, а потом сам решишь.
– Нет. Я сейчас позвоню, и за нами приедут.
– Сам ведь потом жалеть будешь. Позвони лучше тому, кому доверяешь. Вот мой паспорт. – Игорь достал книжечку, удостоверяющую его личность и кинул Гришину, а вдогонку бросил и своё служебное удостоверение, чтобы уж никаких сомнений не осталось. – Видишь, там моя фамилия, адрес прописки. Всё честно. Продиктуй мои данные своим друзьям из МВД, укажи место нашего нахождения и скажи, что, если не перезвонишь через два часа, чтобы они подавали меня в розыск. Я ранен, засвечен. Надо очень постараться чтобы, в случае чего, меня не поймать. А?
Гришин задумался. Хорошее предложение. В самом деле, этот Игорь Марков может меня обмануть и убежать, но теперь, куда же он может деться? Правда, я могу поплатиться за доверчивость жизнью. Но что, если он говорит правду? Это дело и вправду имеет привкус чертовщинки. Да и сенсопатные таланты у него настоящие. Что ж рискнём. Подстрахуемся, как можем, и рискнём.
Илья набрал номер своего коллеги по работе, ближайшего друга Феди Лунёва. Вкратце обрисовал ситуацию, заставил его всё тщательно записать, взял слово начать действовать не раньше, чем через два часа, и только если он не позвонит раньше, и, не слушая тревожные возгласы, отключился, не забыв перевести мобильник на беззвучный режим.
К избе освобождённого от наручников маньяка он вёл под конвоем. Игорь хромал впереди, а Гришин с пистолетом, нацеленным ему между лопаток, размеренно двигался в трёх метрах позади. Дошли быстро и пяти минут не понадобилось. Домик врос по окна в землю. Кривой, неказистый сарай, в таком и дождь-то пережидать западло, не то, что жить. Правда, свет в избушке был. Благородства убогому инвентарю внутреннего убранства дома загоревшаяся жёлтой грушей пыльная лампочка не прибавила, лишь точнее высветила застарелую нищету. Одна комната, печка голландка, кровать, покосившейся стол, табурет, белый стул с высокой плетёной спинкой, полка со щербатой грязной посудишкой. И главное – два одинаковых зеркала высотой в человеческий рост, в тяжёлых чёрных рамах. Антикварные зеркала, что было видно по тщательно продуманным деталям орнамента и синеватом отпечатке времени на самих зеркалах – особенно в углах, стояли друг напротив друга, отражая повторяющуюся бесконечность заключённую в отражениях беспредельных коридоров. И по всей избе, на полу, подоконнике, полке, столе стояли свечи белого воска.