Повести о карме - стр. 39
– К грамоте прилагалось описание внешности?
– И самое подробное! Телосложение, рост, длина волос. Черты лица. Родинка на пояснице…
– Родинку проверили?
– Сочли лишним. Нет, вы не подумайте! У нас при станции есть помещение для личного досмотра. И женщина есть, как раз для таких случаев. Мы сами никогда не предложили бы раздеться такой знатной даме! Раздеться при мужчинах? Это немыслимо!
– Короче!
– Короче, Хидео-сан решил, что обычного досмотра вполне достаточно. Эти самураи, они были такие грубияны! Обезьяна! Это я-то краснозадая обезьяна?! Мы же правильно…
– Вы поступили правильно. Дальше!
– После госпожи Исикавы мы проверили крестьян из ближайших деревень. Они везли на продажу бобовую пасту, чумѝзу[20] и батат. Еще корни лопуха, в отдельной тележке. У всех были выписки из храмовых книг рождения, с отметкой, дозволяющей въезд.
– Выписки? У корней лопуха?!
– У крестьян, господин.
– Я знаю, что у крестьян. Я всего лишь показал вам, как нелепы вопросы, заданные без тщательного обдумывания. Вы поняли, к чему это я?
– К сожалению, нет.
– Неважно.
– Может быть, вы соблаговолите объяснить мне прямо? Я плохо понимаю намеки.
– Оставим это. Вы их пропустили?
– Крестьян? Да.
– А паломники?
– Сказать по правде, мы о них забыли. Сперва въехала дама, затем крестьяне. Затем появились ронины[21], девять человек. Они возвращались из веселого квартала, от проституток…
– Ронины буянили?
– Нет, они еле тащились. Похмелье, господин! Вот после ронинов мы и вспомнили о паломниках. Когда паломники прошли мимо нас, среди них тоже был один ронин…
– Почему вы замялись?
Ясуо Хасимото весь подобрался.
Разговор – обязательный согласно предписаниям, но пустой и утомительный – подошел к ключевому моменту. Все уже случилось, ничего нельзя было изменить. Но от того, как прозвучит история, как ее подаст этот недотепа Икэда, а главное, как ее запишет писец, зависела судьба наград и наказаний.
«Большие несчастья происходят от малых причин!»
Хасимото прекрасно знал, что писец делает пометки на полях бумаги – для него, начальника стражи. Правда, ложь, сведения достоверные или сомнительные. Но писец не ограничивался этими, в высшей степени полезными комментариями. Раз в семь дней он делал тайный доклад обо всем случившемся шпионам бакуфу[22]. От его доклада зависело, в каком свете будет выставлен сам Хасимото – выгодном или напротив, неудачном. Прояви Хасимото поспешность во время допроса, выкажи рассеянность, желание побыстрее скинуть обузу с плеч, и у городской стражи в скором времени мог объявиться новый начальник.