Повести Невериона - стр. 76
– Давно тебя взяли в плен?
– Луна, полторы луны… Мне кажется, что уже целая жизнь прошла.
Горжик, достав из кошеля ключ, вставил его в замок на шее невольника. Цепь звякнула о камень и бесшумно упала на мех.
Мальчик пощупал шею.
– Ошейник ты тоже снимешь?
– Нет. Не сниму.
Раб и хозяин сидели по обе стороны от меховых одеял. Один ощупывал свой ошейник, другой вертел в пальцах ключ. Лунный блик на волосах мальчика внезапно угас, и оба подняли глаза к небу.
– Что это? – спросил мальчик.
– Летучие ящеры, которыми славятся эти горы. Их выращивают в загонах там наверху. – Горжик улегся на мех. – Они считаются питомцами малютки-императрицы, и к ним приставлены наездницы, которые их обучают. Вон еще один. – Горжик показал вверх сквозь пролом в крыше. – И еще.
Мальчик, встав на четвереньки, задрал голову кверху.
– Я уже видел их, но не так много. – Он сел, поджав ноги, и задел колено Горжика своим.
Темные крылья совсем загородили луну – и пропали.
– Да, чудно́, что их столько развелось, – сказал Горжик. – Когда я последний раз был в Элламоне, то за все время видел лишь одного – да и тот, может статься, был стервятником.
– У стервятников таких хвостов и шей нет.
Горжик, утвердительно буркнув, зацепил ногой горшок.
– Теперь они возвращаются, вся стая. Ложись сюда и увидишь.
– Они еще далеко… нет, поворачивают. – Мальчик подвинулся к Горжику, опершись на локти. – Так на них люди сидят? Каково это, летать так высоко над горами?
Горжик протянул руку, и железный ошейник лег ему на ладонь. Мальчик приподнял было голову, но Горжик его удержал.
– Ты ведь знаешь, что мы будем делать сейчас? – спросил он, глядя на летучие тени.
– Мы? – Мальчик повернул голову, вглядываясь в заросшее щетиной лицо Горжика. – Это глупо. Ты взрослый мужчина. Это делают только мальчики подальше от деревни, в лесу. Став мужчиной, ты берешь себе женщину и делаешь это с ней в своем доме. Больше не делаешь этого с мальчиками в лесу.
Горжик издал нечто вроде смеха.
– Хорошо, что ты уже делал это. Так лучше. Ну что?
Горжик ослабил пальцы на ошейнике. Мальчик рывком сел и сказал:
– Хорошо, мы сделаем это, только сними его. Прошу тебя… В нем я ничего не смогу.
– Нет, он останется, – опять фыркнул Горжик. – Видишь ли, если на ком-то из нас не будет ошейника, то не смогу я… а мне пока неохота надевать его на себя. Может, в другую ночь и надену, но не теперь. – Взгляд Горжика вновь обратился к небу, но луну сейчас заслоняли только легкие облака. – Тебе это странно, варвар? Постарайся понять: это лишь часть цены, которую платят за цивилизацию. Огонь, рабство, ткань, монета и камень – вот основы цивилизованной жизни. Одно или другое порой неразрывно связано с человеческими желаниями. Я встречал людей, которые не могут есть пищу, которую не подержат как следует над огнем; другие, вроде меня, не могут любить без каких-нибудь признаков власти над предметом любви. Тебе этого не понять, верно, варвар?