Повесть о пережитом - стр. 9
Харбин. Район Пристань
1910-е
Харбин. Район Новый Город
1920–1930-е
Вечная страсть к постижению нового была одной из особенностей его натуры.
Постоянно работая со стихами, он развивал память.
В 1926 году отца перевели работать в Управление КВЖД. Оно находилось в Новом Городе, и мы переехали в этот наиболее благоустроенный район Харбина. Здесь колония советских служащих была более значительной, и жили они обособленно. Контакты с эмигрантами стали редкими. Политикой отец не интересовался. Вокруг все делились на «за» и «против», а он умудрялся отмолчаться так, что вскоре его не стали беспокоить. После переезда в Новый Город Вовку начали учить музыке. Было ему четыре года, но раз отец сказал… На дому с ним занимался какой-то старый музыкант. Интеллигентный русский беспаспортный человек. Одинокий и не очень сытый. Три раза в неделю приходил он к нам домой, мама кормила его «фирменным» борщом, и он принимался за Вовку. Учил он Вовку влюбленно, истово. Кончилось тем, что братишка полюбил скрипку и к семи годам стал неплохим музыкантом. Платили старику-музыканту 4 рубля в месяц. Отец тогда получал 60 рублей. Как-то на Пасху зашел наш старец-музыкант поздравить маму с праздником и принять чарку. Отец в это время сам ходил с визитами по знакомым. Выпил старик и расчувствовался, пролил слезу, заговорил с мамой. Случайно я подслушал их разговор.
Наша семья
Харбин. 25 декабря 1923
Харбин. Здание управления КВЖД
1920–1930-е
– А не боитесь, уважаемая Матрена Ивановна, если скажут соседи, что подкармливаете бывшего белого офицера? Донесут куда надо.
Мама успокоила его, как могла, но вечером сказала об этом отцу. Тот смачно выругался и послал всех к черту. Вспомнил, что какой-то сослуживец спрашивал его после сольного концерта, с которым выступал Вовка, почему он сына учит музыке на дому, а не в музыкальном кружке в Желсобе. Так называлось на модный манер Железнодорожное собрание – культурный центр, где должны были проводить свой досуг советские служащие. Не придал значения тем словам отец, а зря. Неистребимо племя «сексотов» во все времена. Был еще случай. Одна из многих знакомых отца – эмигрантка, подвизавшаяся в какой-то благотворительной организации, уговорила отца разрешить Вовке участвовать в концерте, сбор с которого шел в пользу детей-инвалидов эмигрантов. Отец разрешил, и Вовка выступал. Стукачи не обошли вниманием и эту деталь. Так создавались «досье» на каждого советского человека там, за границей.
Конфликт на КВЖД
В 1929 году разразился советско-китайский конфликт на КВЖД, спровоцированный по команде японской «военщины» недобитыми белогвардейцами из банд атамана Семенова на деньги, щедро отпускаемые для таких целей. Опрокидывались под откос поезда, гремели взрывы, резко обострились отношения с китайским персоналом, обслуживавшим дорогу. Распоясались «хунхузы» – конные отряды бандитов, в основном китайцев, грабивших пассажирские и грузовые поезда. Появилась какая-то новая администрация со своими порядками. Работа железной дороги была парализована. Одновременно испытывалась прочность советских дальневосточных границ на северо-востоке Маньчжурии. В этих условиях многие советские граждане, работавшие на КВЖД, отказывались выполнять указания новой администрации. Их сразу же объявили саботажниками и поволокли в глинобитную тюрьму за городом – Сумбей, а над их семьями издевались, как могли, «русские патриоты» – белогвардейцы. Нас эта малая беда обошла. Но ненадолго. Отец не решился протестовать, боялся потерять работу: настолько близорук и аполитичен оказался он в этом испытании. Даже я в свои десять лет советовал ему уйти с работы, поступить так, как это сделали другие. Но он отмахнулся от меня, как от мухи: